Жемчужины Ѓалахи פניני הלכה

Глава 10 — Храмовое служение в Йом Кипур

01. Святая Святых и Йом Кипур

Иерусалимский Храм – это место раскрытия высших Божественных ценностей, и оттуда они распространяются по всему миру. В центральном зале Храма, называемом «Святилище» (Кодеш), располагались храмовый светильник (менора), символизирующий мудрость, стол для «хлебов предложения», символизирующий достаток и процветание, и золотой жертвенник для воскурений, символизирующий молитву и стремление приблизиться к Всевышнему. А во внутреннем покое Храма, Святая Святых (Кодеш ѓа-Кодашим), раскрывается самая основа Торы и еврейской веры. Там сияет свет Божественности, заложенной в основу Торы, а этот свет включает в себя свет святости, которой наделена Общность народа Израиля (Кнесет Исраэль). И через этот свет Всевышний ниспосылает жизнь всему миру. Именно поэтому в Святая Святых располагался Ковчег Завета, в котором находились каменные скрижали и свиток Торы, дарованные Моше на горе Синай. Ковчег был покрыт золотой крышкой (капорет), на двух концах которой стояли два золотых ангела крувим, символизирующие неразрывную связь и священный союз между Всевышним и Израилем. Святая Святых располагалась на Скале Основания (Эвен ѓа-Штия), о которой наши мудрецы говорят, что от нее был основан весь мир в дни Творения (см. Вавилонский Талмуд, трактат Йома, 54б). Святая Святых была отделена от Святилища завесой, призванной разграничить ступени святости, поскольку святость Святилища проистекает от святости Святая Святых, и если бы между ними не было перегородки, то свет Святая Святых вознесся бы в Небесную сокровищницу и не смог бы распространить благословение на Святилище, а оттуда – на весь мир.

И хотя всем людям на земле (кроме первосвященника в Йом Кипур) запрещено входить в Святая Святых, благодаря раскрытию там света Шхины (Божественного присутствия) весь Израиль и все народы мира могут возвратиться в раскаянии к Всевышнему, исправить свои грехи и воззвать к Нему через Иерусалимский Храм (как сказал царь Шломо в своей молитве во время освящения Первого Храма, см. Млахим 1, гл. 8).

Но и после того, как Храм был разрушен и народ Израиля ушел в изгнание, отблеск Шхины навеки остался на том месте, где стояла Святая Святых. Израилю обещано, что благодаря его страстному стремлению возвратить Шхину в Землю Израиля настанет Избавление, и Имя Всевышнего освятится в народе Его, Израиле, и в Иерусалиме, городе Его, и в Сионе, обители Славы Его, и в царстве дома Давида, Машиаха Его, и в Храме, где обитает Он. И воцарится Всевышний безраздельно над всеми творениями Своими.

Место, на котором располагалась Святая Святых, возвышенно и недосягаемо, и никому не разрешается туда восходить. А всякому, кто взойдет туда, полагается смерть, ниспосылаемая с Небес. Об этом сказано (Ваикра, 16:2): «И сказал Господь Моше: скажи Аѓарону, брату твоему, чтобы он не во всякое время входил во святилище за завесу пред крышку, что на ковчеге, дабы он не умер, ибо в облаке являться буду Я над крышкою». И только в священный, исполненный трепета день – Йом Кипур – первосвященник, окутанный облаком воскурений, входил в Святая Святых как представитель всего народа Израиля, чтобы совершить священное служение этого дня, ибо далее (ст. 3) в Торе сказано: «Вот с чем входить должен Аѓарон во святилище…». Четыре раза входил первосвященник в Святая Святых в этот день, а если бы он зашел туда в пятый раз, то, хотя он первосвященник и это происходит в Йом Кипур, ему полагалась бы смерть, ниспосылаемая с Небес (см. Рамбам, Законы посещения Храма, 2, 4).

02. Высшее и низшее единство; управление миром на основе Божественного единства и на основе суда

В основе этой заповеди лежит идея, согласно которой Божественное управление миром подразделяется на два уровня: управление на основе суда, соответствующее «низшему единству», и управление на основе единства, соответствующее «высшему единству» (см. выше, гл. 7, п. 12, и гл. 6, п. 4). Управление на основе суда – это явное управление миром согласно законам награды и наказания, учрежденным Всевышним. На этих законах основаны как материальный, так и духовный мир. И подобно тому, как человек, который не зарабатывает себе на жизнь, становится бедняком, тот, кто следует зову своего дурного начала (йецер ѓа-ра), получает наказание в этом мире и в Мире грядущем. И поскольку существуют эти законы, нам может показаться, что исправить грехи человеческие невозможно, ведь человек всегда склонен идти по тому пути, на который его толкает дурное начало. А если и есть в мире праведники, власть над миром все равно, как правило, отдана тем, кто гонится за почетом и наживой, а эти люди идут за своим дурным началом, и потому мир никогда не сможет избавиться от страданий, и смерть, уничтожающая все творения, рано или поздно уничтожит и весь мир.

Но существует и скрытое управление миром. Это управление на основе Божественного единства, согласно которому Всевышний обращает все процессы, происходящие в мире, к добру – так, что и злые намерения грешников в конце концов обернутся во благо. Это управление миром существует благодаря народу Израиля, который связан со Всевышним вечным союзом, и чье внутреннее стремление неизменно направлено на духовное совершенствование мира. В соответствии с этим видом управления миром в Пятикнижии и Книгах пророков говорится, что миру обещано Избавление. Однако поскольку скрытое управление на основе Божественного единства действует через явное управление на основе суда, – тот путь, каким Избавление придет в мир, зависит от выбора народа Израиля. Если Израиль выберет добро, то Избавление придет быстро и легко, а если он, не дай Бог, выберет зло, то Избавление задержится и придет в результате тяжких, подчас невыносимых страданий.

Управление на основе Божественного единства является скрытым и раскрывается только в Святая Святых, которая превыше всего, что есть в этом мире. Само ее существование в материальном мире – чудо. Вот почему человеку запрещено туда заходить. Более того, пытаться зайти туда опасно, поскольку, оказавшись на столь высоком духовном уровне, человек может подумать, что если все равно все обращается к добру, нет необходимости прилагать усилия, чтобы выбирать добро и преодолевать дурное начало. Будучи ослеплен великим светом, сияющим в Святая Святых, он может решить, что его уступки дурному началу оправданны, и к тому же, скажет, что все это делается во благо и во имя Небес.

И только Израиль, как целый народ, способен приобщиться к управлению на основе Божественного единства, потому что благодаря ему это управление существует в мире. Это выражается в том, что Израиль, вопреки всем бедствиям и страданиям, выпадающим на его долю, растет, развивается и открывает все новые духовные основы, заложенные в Торе. Но и это – глубокая тайна, которая раскрывается постепенно, из поколения в поколение. И потому лишь в великий и святой день, исполненный трепета перед Всевышним, когда весь народ Израиля отстраняется от дел и забот этого мира, воздерживается от запрещенной работы, от еды и питья, от купания, умащения тела, от супружеской близости и ношения удобной обуви, – первосвященник может вознестись на небывало высокий духовный уровень и, как представитель всего народа, войти в Святая Святых, чтобы привлечь оттуда искупление для Израиля и очищение от внешней скверны, приставшей к нему. И благодаря этому каждый еврей способен совершить полное покаяние и раскаяться в совершенных им грехах, и весь народ Израиля удостаивается хорошего и благополучного года, а мир двигается вперед, к Избавлению.

Когда же Храм разрушен, все эти духовные достоинства раскрываются в мире в ограниченной форме, через святость этого дня, пост и молитвы[1].


[1]. Два этих вида управления миром обычно называются «высшее единство» и «низшее единство», а Рамхаль (в Даат твуна, 134, и в других местах) называет их «управление на основе Божественного единства» и «управление на основе суда». И см. выше, гл. 2, прим. 4, где объясняется значение отрывка о Тринадцати качествах Божественного милосердия, принадлежащих к «высшему единству». Также см. выше, гл. 6, п. 4, где рассматривается суть Йом Кипура, связанная с «высшим единством» и управлением миром на основе Божественного единства. Также см. выше, гл. 7, п. 12, по поводу «высшего единства» и «низшего единства» в свете произнесения вслух во время Шма Исраэль фразы «Благословенно славное Имя царства Его во веки веков!».

В книге Мишканей эльон Рамхаль пишет, что Святая Святых – это «место сильнейшего света и величайшего благословения», а размеры ее «распространяются от начала к концу и от конца к началу, двадцать [локтей] – в ту сторону, и двадцать – в эту, и получается, что величина всего этого зала – двадцать на двадцать [локтей]. И весь он – как буква мем софит (ם), что подобно микве». Намек на это можно увидеть в словах рабби Акивы в Мишне, в трактате Йома, 85б: «Счастлив ты, народ Израиля! Перед Кем очищаешься ты [от грехов своих] и Кто очищает тебя? Отец твой Небесный. И об этом сказано (Йехезкель, 36:25): «И окроплю вас водою чистою, и очиститесь вы от всей скверны вашей». И еще сказано (Ирмеяѓу, 17:13): «Господь – микве Израиля». Как воды микве очищают осквернившихся, так Святой, благословен Он, очищает Израиль». Но и после разрушения Храма сама суть Йом Кипура соответствует Святая Святых, а пост и молитвы – Святилищу.

03. Первосвященник

Миссия коѓенов заключается в том, чтобы соединить народ Израиля с их Отцом Небесным посредством храмовой службы, а также в углублении веры в народе Израиля, приумножении добрых дел и обучении народа законам Ѓалахи. Для того чтобы коѓены могли полностью посвятить себя этому служению, не заботясь о заработке, Тора заповедала народу Израиля отдавать им десятину и другие приношения. А чтобы сохранить ту особую святость, которой наделены коѓены, Тора предостерегает их от осквернения нечистотой мертвого тела, если усопший не состоит с коѓеном в родстве первой степени. Кроме того, Тора предостерегает коѓена от вступления в брак с разведенной женщиной или с дочерью коѓена, утратившего статус священства. Существует заповедь назначить лучшего из коѓенов на должность первосвященника, и применительно к нему действуют более строгие законы: ему запрещено соблюдать траур по любому умершему, чтобы избежать нечистоты мертвого тела, даже по отцу и матери, и он может жениться только на девственнице. Церемония возведения первосвященника в должность включает помазание елеем и облачение в восемь особых одежд. Об этом сказано (Ваикра, 21:10-12): «Священник же высший из братьев своих, на голову которого возлит елей помазания и которого уполномочили облачаться в одежды те, – головных волос своих да не растреплет и одежд своих да не распарывает. И ни к какому умершему не должен он подходить; и даже отцом своим и матерью своей он не должен осквернять себя. И из святилища нельзя ему выходить, дабы не бесчестить святилище Бога своего, ибо венчание елеем помазания Бога его на нем. Я Господь». Решение о назначении первосвященника принимал Великий Санѓедрин, состоявший из семидесяти одного мудреца (см. Рамбам, Законы в отношении храмовой утвари и служителей Храма, 4, 12-15).

В отличие от всех других коѓенов, которым во время храмовой службы заповедано облачаться в четыре одеяния, первосвященник должен надевать еще четыре одеяния. Таким образом, в общей сложности он облачался в восемь одеяний. Если недостает хотя бы одного из одеяний, его служение не принимается. Каждое из восьми одеяний первосвященника олицетворяет собой некую идею и способствует искуплению грехов, с ней связанных. Вот что сказали об этом наши мудрецы (в Вавилонском Талмуде, трактат Арахин, 16а): «Хитон (льняное платье – пер.) искупает кровопролитие, штаны искупают разврат, кидар (особый головной убор – пер.) искупает [грехи] грубых духом, пояс искупает злые помыслы сердца, наперсник (нагрудная пластина – пер.) искупает [неправедный] суд, эйфод (верхнее платье, подпоясанное поясом – пер.) искупает идолопоклонство, риза искупает злоязычие (публичное – авт.), золотая пластина искупает грехи дерзновенных».

Первосвященник должен быть самым праведным из коѓенов, продолжателем духовного пути первосвященника Аѓарона. Он должен, как Аѓарон, «любить мир и стремиться к миру, любить людей и приближать их к Торе» (Мишна, трактат Авот, 1, 12). Для того чтобы выразить преданность первосвященника Всевышнему, на его золотой налобной пластине (называемой циц) были выгравированы слова «Святыня Господу»[2]; а для того чтобы выразить его любовь к еврейскому народу и ответственность по отношению к нему, на камнях наперсника, расположенных напротив его сердца, были выгравированы имена праотцев и колен Израиля. И даже к цепочкам, висевшим на плечах первосвященника, были прикреплены два драгоценных камня, на которых тоже были выгравированы имена колен (см. Рамбам, там же, 9, 1 и 7-9). Первосвященник также должен превосходить своих собратьев силой, мудростью, красотой и богатством. А если он обладал этими достоинствами, но не был богат, то его собратья коѓены отдавали ему свои богатства, чтобы он стал венцом всех достоинств (см. трактат Йома, 18а).

Если на должность первосвященника назначали человека недостаточно праведного и достойного, то постфактум (бедиавад) он все равно считался первосвященником, и на него распространялись все законы первосвященства. Однако очевидно, что чем праведнее был первосвященник, тем больше ему удавалось посредством своего служения приблизить народ Израиля к его Отцу Небесному.

Сказали наши мудрецы (в трактате Йома, 9а), что за четыреста десять лет существования Первого Храма в нем сменились всего восемнадцать первосвященников. Благодаря своей великой праведности большинство из них удостоились долгого служения. А за четыреста двадцать лет существования Второго Храма в нем сменились более трехсот первосвященников, и только трое из них были праведниками и служили в Храме долгие годы, а почти все остальные не отличались праведностью и покупали первосвященство у властей за деньги, поэтому их служение было очень коротким. О них сказано (Мишлей, 10:27): «Страх пред Господом прибавляет дни, лета же нечестивых сократятся».

Снижение духовного и нравственного уровня первосвященников в эпоху Второго Храма привело к тому, что искупление и очищение Израиля в Йом Кипур больше не достигало своей полноты. В конце концов Храм был разрушен и народ ушел в долгое изгнание.


[2]. Эти слова можно понять и как «посвященный Господу» (прим. пер.).

04. Служение первосвященника в Йом Кипур

Во все дни года любой коѓен может совершать жертвоприношения, воскурять фимиам и возжигать храмовый светильник, тогда как в Йом Кипур, по причине особой святости этого дня, эти виды храмового служения имеет право выполнять только первосвященник (см. трактат Йома, 32б; Рамбам, Храмовое служение в Йом Кипур, 1, 2).

Жертвоприношения, которые первосвященник совершал в Йом Кипур, были разделены на три круга. Первый круг состоял из двух ежедневных жертв (тамид), то есть двух овец, первую из которых приносили в жертву утром, перед всеми остальными жертвоприношениями этого дня, а вторую – в сумерки, после всех остальных жертвоприношений. К этому кругу относится и воскурение фимиама на золотом жертвеннике дважды в день, утром и в сумерках, а также подготовка и зажигание светильников меноры. Ко второму кругу принадлежат дополнительные жертвы мусаф, подобные тем, что приносятся в дни новомесячья и другие праздники. В Йом Кипур эти жертвоприношения состоят из одного быка, одного барана и семи овец для всесожжения (ола́) и одного козла для грехоочистительной жертвы (хатат). Третий круг – особые жертвоприношения Йом Кипура: бык в грехоочистительную жертву, предназначенную для искупления грехов первосвященника и его собратьев коѓенов, а вместе с ним – баран в жертву всесожжения (эти жертвы первосвященник приобретал на свои собственные средства); а также два козла для искупления грехов всего Израиля – один в грехоочистительную жертву, а второй – козел отпущения («козел для Азазеля»).

Во время служения Йом Кипура первосвященник обязательно должен быть женат. В Торе (Ваикра, 16:6) об этом сказано: «И подведет Аѓарон тельца жертвы грехоочистительной, которая за него, и искупит себя и дом свой». Объясняют мудрецы (трактат Йома, 13а): «Дом его – это жена его». За семь дней до Йом Кипура первосвященник должен был отдалиться от жены, чтобы очиститься и освятиться перед служением этого дня, и он мог сделать это только при условии, что у него есть жена, поскольку неженатый человек как будто вообще не считается человеком (см. трактат Йевамот, 63а), и он «лишен радости, благословения, блага, Торы, защиты, мира» (там же, 62б). По этому поводу существует еще один закон Ѓалахи: первосвященник должен иметь только одну жену, а если у него две жены, то он непригоден для служения в Йом Кипур (см. трактат Йома, 13а). Это объясняется тем, что только если у него одна жена, любовь и единение между ними могут быть полными. А если первосвященник сам пребывает в состоянии полного единения со своей женой, то он способен стать связующим звеном между Израилем и его Отцом Небесным.

В канун Йом Кипура другого коѓена назначали заместителем первосвященника на случай, если тот осквернится или умрет (см. трактат Йома, 2а; Рамбам, Храмовое служение в Йом Кипур, 1, 2-3; Законы в отношении храмовой утвари и служителей Храма, 5, 10).

05. Облачение первосвященника в Йом Кипур

Все ежедневные и дополнительные жертвоприношения в Йом Кипур, как и в другие будние и праздничные дни года, первосвященник совершал, будучи облачен в восемь одеяний: хитон (кутонет), штаны (михнасаим), кидар (мицнефет), пояс (авнет), наперсник (хошен), эйфод, ризу (меиль) и золотую налобную пластину (циц). Хитон, штаны и кидар были белого цвета, другие одежды – разноцветными, и некоторые из них были отделаны золотом. В каждую нить эйфода и наперсника, сплетенную из синеты (синей нити), багряницы (бордовой нити), червленицы (оранжевой нити) и виссона крученого (белой нити), была вплетена и золотая нить (см. Шмот, 28:6, и комментарий Раши, там же). Бубенцы, прикрепленные к подолу ризы, тоже были золотыми, как и циц на лбу первосвященника. Золотыми были также цепочки и кольца наперсника и эйфода, а драгоценные камни эйфода крепились в золотых гнездах (см. Шмот, гл. 28). Таким образом, одеяния первосвященника были разукрашены с большим великолепием, выражая распространение святости в материальном мире со всем его разнообразием. Каждое одеяние служило выражением некоей самостоятельной идеи и искупало грехи, с ней связанные (см. выше, п. 3). Поэтому, если у первосвященника недоставало хотя бы одного одеяния, все его служение было недействительно, так как его целостность была нарушена.

Между тем, служение в Святая Святых первосвященник должен был совершать, будучи облачен только в четыре белых одеяния. Об этом сказано (Ваикра, 16:3-4): «Вот с чем входить должен Аѓарон во святилище […] кутонет льняной священный пусть наденет, и нижнее платье льняное да будет на теле его, и поясом льняным пусть опоясывается, и кидар льняной надевает: это священные одежды». А если эти одежды были сделаны из золота, то служение первосвященника было недействительно. Это объясняется тем, что во время священного служения Йом Кипура первосвященник должен вознестись над всеми реалиями этого мира. И хотя в красочности и разнообразии материального мира есть немало достоинств, наряду с этим мир полон несовершенства и грехов, и для того чтобы их искупить, он должен вознестись на уровень простого единства, которое превыше красочного разнообразия и на которое намекает белый цвет (см. Маѓараль, Гвурот Ѓашем, гл. 51; Натив ѓа-Тора, гл. 10).

Именно об этом сказали наши мудрецы (в Вавилонском Талмуде, трактат Рош ѓа-Шана, 26а): «Отчего первосвященник не входит во внутренние покои (то есть в Святая Святых – пер.) в золотых одеждах, дабы совершать там служение? Оттого, что обвинитель не может стать защитником». Золото – самый драгоценный металл, поэтому из него изготовлены многие предметы храмовой утвари, чтобы раскрыть в мире великолепие святости. Однако наряду со своим великолепием золото пробуждает в человеке страсть к наживе и другие низменные страсти. Поэтому оно напоминает нам и о грехе поклонения Золотому тельцу. Говорят наши мудрецы, что поскольку сыны Израиля вышли из Египта с огромным богатством, они не устояли перед своим дурным началом (йецер ѓа-ра) и стали искать себе материального идола, что и толкнуло их в конце концов на идолопоклонство (см. Вавилонский Талмуд, трактат Брахот, 32а). Поэтому первосвященник, входя в Святая Святых, дабы очистить еврейскую веру от приставших к ней ложных верований, должен снять с себя золотые одежды и остаться в белых.

06. Ритуальное омовение рук и ног

Согласно заповеди Торы, коѓен, входя в Храм, чтобы приступить к служению, должен омыть и освятить руки и ноги, даже если он ритуально чист. А мудрецы прибавили к этому еще одно постановление: что коѓен должен полностью окунуться в микве (в соответствии с мнением рабби Йеѓуды, см. трактат Йома, 30а; Рамбам, Храмовое служение в Йом Кипур, 2, 3). Пока он продолжает служение, он больше не должен совершать омовение рук и ног и окунаться в микве. Если он справил малую нужду, ему следует вновь омыть руки и ноги, а если справил большую нужду или вышел с храмового двора на продолжительное время, то должен вновь окунуться в микве и омыть руки и ноги (см. Рамбам, Законы посещения Храма, 5, 3-5).

Коѓены окунались в микве в специально отведенном для этого помещении, расположенном во дворе Храма, а омовение рук и ног совершали под водой из-под кранов круглой медной умывальницы (кийор), располагавшейся между Святилищем и жертвенником. Коѓен клал правую руку на правую ногу и омывал их вместе, а затем левую руку на левую ногу и тоже омывал их вместе. Если коѓен приступал к служению, не совершив омовения рук и ног, за это ему причиталась смерть по велению Небес. Об этом сказано (Шмот, 30-18:21): «Сделай также умывальницу медную и подножие ее медное для омовения, и помести ее между шатром соборным и жертвенником, и налей в него воды. И пусть Аѓарон и сыны его омывают из него руки свои и ноги свои. Когда им входить в шатер соборный, пусть они омываются водою, чтобы им не умереть; или, когда подходить им к жертвеннику для служения, для воскурения огнепалимой жертвы Господу, пусть они омывают руки свои и ноги свои, чтобы им не умереть. И да будет им это уставом вечным, ему и потомкам его в роды их».

В Йом Кипур, помимо окунания в микве и омовения рук и ног прежде чем приступить к служению, первосвященнику заповедано окунаться в микве каждый раз, когда он сменяет золотые одежды на белые, о чем сказано (Ваикра, 16:4): «Это священные одежды. И пусть омывает он тело свое водою и надевает их», и каждый раз, когда он сменяет белые одежды на золотые, о чем сказано (там же, ст. 23-24): «И войдет Аѓарон в шатер соборный, и снимет льняные одежды, которые надевал при входе своем во святилище, и оставит их там, и омоет тело свое водою в месте священном, и наденет одежды свои».

Помимо этого, Тора заповедала, чтобы первосвященник дважды совершал омовение рук и ног при каждой смене одежд: один раз – перед тем как снимет прежние одежды, а второй раз – после того как наденет новые. Получается, что в Йом Кипур первосвященник должен был в общей сложности пять раз окунуться в микве и десять раз омыть руки и ноги (см. трактат Йома, 32а). Во все остальные дни первосвященник омывал руки и ноги водой из медной умывальницы, как все другие коѓены, но в Йом Кипур, из почтения к первосвященнику, чтобы ему не приходилось раз за разом подходить к умывальнице, ему приносили воду в золотом кувшине, и он омывал руки и ноги этой водой (см. трактат Йома, 43б).

Смысл окунания в микве – очищение от скверны, выход из прежнего состояния и вознесение на новый духовный уровень: высший уровень простого единства, которому соответствуют белые одежды, и уровень золотых одежд, раскрывающих святость, заложенную в красочности и разнообразии этого мира. Для того чтобы удостоиться восхождения на новый уровень, которое выражается в смене одежд, первосвященник должен был окунуться в микве.

Омовение рук и ног призвано собрать все силы коѓена воедино, вознести их и направить на священное служение. Для этого ему необходимо омыть руки и ноги, так как именно они выражают реализацию всех сил человека в материальном мире: с помощью рук он выполняет всевозможную работу, а ноги помогают ему укоренить в мире результаты его труда. На это намекают также десять пальцев, соответствующих Десяти речениям, посредством которых был создан мир. Человек, сотворенный по образу и подобию Бога, с помощью своих десяти пальцев участвует в совершенствовании и исправлении мира.

В Йом Кипур первосвященник должен был дважды совершить омовение рук и ног при каждой смене одежд. Первое омовение он совершал прежде чем снять одежды, в которых исполнял предыдущий этап служения. Это объясняется тем, что когда человек занимается священным и возвышенным трудом, все силы, заложенные в нем, достигают своего апогея, и отблеск Божественного света, озаряющий все его существо, защищает его от дурных стремлений, которые тоже усиливаются у него в этот момент и могут толкнуть его на путь греха. Но когда он завершит свой труд, эти стремления могут завладеть им. Поэтому, для того чтобы они не нанесли ему ущерб, первосвященнику заповедано омыть руки и ноги, прежде чем снимать с себя одежды, и это поможет ему наложить печать святости на все силы, раскрывшиеся в нем на предыдущем этапе служения. Во второй раз он должен совершить омовение рук и ног после того, как наденет новые одежды. Это омовение призвано освятить все его силы перед началом следующего этапа служения и отделить их от предыдущего этапа (на основе сказанного в книге рава Кука Орот ѓа-тшува, 14, 33).

07. Воскурение (кторет)

Параллельно с принесением на внешнем жертвеннике ежедневных жертв – одной утром, а второй в сумерки, – коѓены воскуряли фимиам на внутреннем жертвеннике утром и в сумерки. Ежедневная жертва (тамид) выражает явную связь между народом Израиля и Всевышним, поэтому ее кровью окропляли внешний жертвенник, открытый взору каждого человека, и ее внутренности тоже сжигали на этом жертвеннике. Это способствовало укреплению ощутимой связи всех творений с Творцом. А воскурение фимиама символизирует глубинную, внутреннюю связь, поэтому фимиам – тонкую духовную субстанцию, выражающую связь душ народа Израиля со Всевышним, – воскуряли на внутреннем жертвеннике, располагавшемся во внутренних покоях Храма.

Фимиам состоял из одиннадцати компонентов, которые тщательно растирали, чтобы они составили вместе единое целое, что и придавало фимиаму его неповторимый аромат. Это намек на то, что благодаря полному сплочению сил, заложенных в народе Израиля, ради священной цели весь мир удостаивается исправления. Десять компонентов фимиама соответствуют десяти ступеням святости, с помощью которых был создан мир. Но есть еще один компонент, называемый хельбена. Он обладает неприятным запахом и символизирует зло, существующее в мире. Но когда его растирали натонко и смешивали с остальными компонентами фимиама, он не только не портил их аромата, но и усиливал его. Это учит нас, что когда все силы еврейского народа сплачиваются ради священной цели, раскрываются внутренние добродетели грешников Израиля, и они тоже присоединяются к процессу исправления и совершенствования мира (см. молитвенник рава Кука Олат Раайя, ч. 1, стр. 136-138).

В Йом Кипур на первосвященника возлагается еще одна особая заповедь: от имени всего Израиля воскурять полные пригоршни фимиама в Святая Святых. Только ради исполнения этой драгоценной заповеди ему разрешено туда входить. Об этом сказано (Ваикра, 16:2): «И сказал Господь Моше: скажи Аѓарону, брату твоему, чтоб он не во всякое время входил во святилище за завесу пред крышку, что на ковчеге, дабы он не умер, ибо в облаке являться буду Я над крышкою». Только после воскурения фимиама в Святая Святых первосвященник мог принести туда кровь грехоочистительных жертв – быка и козла – и окропить ею крышку Ковчега Завета, чтобы искупить грехи Израиля, связанные с осквернением святости Храма и жертвоприношений.

Для того чтобы понять смысл, заложенный в понятии «облако воскурения», нужно знать, что именно так Всевышний проявляется в этом мире – сокрытый густым облаком. Об этом сказано (Шмот, 24:15-16): «И взошел Моше на гору, и покрыло облако гору. И осенила слава Господня гору Синай, и покрывало ее облако шесть дней; и воззвал Он к Моше в седьмой день из облака». Облако символизирует высшее Божественное откровение, недосягаемое для человеческого разума. Человек способен постепенно, в меру своих сил, постичь идею Божественности, только если она сокрыта облаком и туманом. В Торе (там же, 40:34-35) говорится, что после того как сыны Израиля завершили возведение Скинии, «покрыло облако шатер соборный, и Слава Господня наполнила Скинию. И не мог Моше войти в шатер соборный, потому что осеняло его облако, и Слава Господня наполняла Скинию». Начальное откровение настолько возвышенно и недосягаемо, что человек не в состоянии его выдержать, и только после этого Божественность раскрывается в тумане и облаке, постепенно, по мере силы восприятия коѓенов. Подобно тому, о возведении Первого Храма в Писании (Млахим 1, 8:6-11) говорится: «И принесли священники ковчег завета Господня на место его, в двир Храма, в Святую Святых, под крылья крувим […] И было, когда священники вышли из Святилища, облако наполнило дом Господень. И не могли священники стоять на служении из-за облака, ибо наполнила Слава Господня дом Господень».

Воскурение фимиама первосвященником в Святая Святых в Йом Кипур выражает приобщение народа Израиля к совершенной вере, основа которой недосягаема для человеческого разума и сокрыта в тумане и густом облаке. И вера эта постепенно проявляется из тумана и раскрывается перед нами по мере способности нашего восприятия. Осознавая это, первосвященник мог войти в Святая Святых в Йом Кипур, чтобы искупить грехи Израиля.

08. Порядок воскурения в Йом Кипур

Вот как исполнялась эта заповедь: первосвященник входил в Святая Святых с золотым совком, полным горящих углей, и ложкой благовоний. В Святая Святых он зачерпывал полные пригоршни благовоний и сыпал их на угли в совке. Постепенно все помещение наполнялось дымом, и первосвященник оставался в Святая Святых, пока дым не окутывал крышку Ковчега Завета. Об этом сказано (Ваикра, 16:12-13): «И возьмет полный совок горящих угольев с жертвенника, который пред Господом, и полные горсти благовонного тонкого курения, и внесет за завесу; и положит курение на огонь пред Господом, и покроет облако курения крышку, которая над откровением, дабы не умереть ему». Это намек, что даже самый святой из евреев не способен постичь своим разумом суть Божественности. Шхина может пребывать в мире лишь в тумане и облаке; только в них может постепенно раскрыться Божественное присутствие. Поэтому сначала первосвященник должен был воскурить благовония в Святая Святых, и только после того как все помещение наполнялось дымом, он мог войти туда еще раз и окропить кровью жертв крышку Ковчега Завета (см. трактат Йома, 53а).

Поскольку воскурение выражает глубокую внутреннюю связь душ народа Израиля со Всевышним, совок с воскурением оставался в Святая Святых до самого окончания службы этого дня, и все это время от него продолжал подниматься дым. А по окончании службы первосвященник, как представитель всего народа Израиля, вновь входил в Святая Святых, прощался с ней, забирал совок и уходил.

Первосвященник воскурял в Йом Кипур две полные пригоршни благовоний, не более и не менее (см. там же, 48а). Это намек, что все его служение в этот день было посвящено Общности Израиля. Говорят наши мудрецы, что когда он зачерпывал из ложки две полные пригоршни благовоний, строго следя за тем, чтобы не просыпать на землю ни крошки, это был один из самых трудных элементов всего храмового служения (см. там же, 49б). И это намекает на то, что первосвященник должен приложить все возможные усилия, чтобы связать силы, заложенные в народе Израиля, со Святая Святых, не потеряв ни единой искры.

Благовония, воскурявшиеся в Храме ежедневно, были очень тонкого помола, а благовония, которые первосвященник воскурял в Святая Святых, перемалывались накануне этого дня еще раз, чтобы субстанция стала тончайшей. В результате помола мельчайшие частицы благовоний перемешивались друг с другом, становясь одним целым, что выражает единство, а благовония, воскуряемые в Святая Святых в Йом Кипур, должны были выражать более глубокое единство.

09. Два козла и бык

В служении Йом Кипура мы находим один любопытный факт. Бык и козел, единственные жертвы, чьей кровью раз в году кропили в Святая Святых, искупали грехи, связанные с ритуальной нечистотой во время храмового служения, то есть грехи людей, знавших, что они нечисты, и тем не менее входивших в Храм или евших мясо жертв. Бык искупал грехи коѓенов, а козел – всего Израиля. А козел отпущения, которого сбрасывали со скалы в пустыне, искупал все другие грехи. Возникает вопрос, как могло быть, чтобы бык и козел, чьей кровью кропили в Святая Святых, вместе искупали всего один грех, а «козел для Азазеля» – все остальные грехи народа Израиля[3]?

Здесь сокрыта глубокая и важная идея. Корень всех грехов – изъян веры, то есть единения между человеком и Создателем, Источником жизни. Храмовая служба и жертвоприношения раскрывают в мире веру в Него, поэтому искупление грехов заключается главным образом в исправлении изъяна веры в ее духовном корне в Святая Святых. А когда сама вера очищается от приставшей к ней скверны, все остальные грехи отпадают от человека сами собой, так как он вновь приближается к Всевышнему и приникает к Торе и заповедям, осознавая, что все его грехи – просто ошибка, ибо он поддался внешним соблазнам. Поэтому его грехи больше к нему не относятся, и их сбрасывают со скалы вместе с козлом отпущения.

«Козел для Всевышнего» искупал грехи всего Израиля, тогда как коѓенам, несущим ответственность за связь между народом и Всевышним, было необходимо дополнительное искупление, поэтому ради них совершалось более крупное жертвоприношение – бык в грехоочистительную жертву (хатат). Сначала первосвященник должен был искупить свои грехи и грехи своих собратьев, коѓенов, совершенные во время храмового служения, и только после этого он мог обратиться к искуплению грехов всего Израиля, связанных с осквернением святости Храма и жертвоприношений.

Именно об этом сказано (Ваикра, 16:14-18): «И возьмет крови тельца, и окропит с перста своего крышку с востока, и пред крышкою покропит он семь раз кровью с перста своего. И зарежет козла жертвы грехоочистительной, которая за народ, и внесет кровь его за завесу, и сделает с кровью его то же, что сделал с кровью тельца, и покропит ею крышку и пред крышкою. И искупит святилище от нечистоты сынов Израиля и от преступлений их во всех грехах их. Так должен он совершить и над шатром соборным, находящимся у них, среди нечистоты их […] И выйдет он к жертвеннику, который пред Господом, и искупит его…».

После того как первосвященник завершал искупление грехов, связанных с осквернением святости Храма и жертвоприношений, все остальные грехи отпадали от Израиля сами по себе, и их можно было сбросить в пустыне со скалы вместе с «козлом для Азазеля». Об этом сказано (там же, 20-22): «И, окончив очищение святилища, и шатра соборного, и жертвенника, подведет он козла живого (которого отправят к Азазелю – авт.), и возложит Аѓарон обе руки свои на голову живого козла, и признается над ним во всех беззакониях сынов Израиля и во всех преступлениях их, во всех грехах их, и возложит их на голову козла, и отошлет с нарочным человеком в пустыню. И понесет козел на себе все беззакония их в страну необитаемую; и да отправит он козла в пустыню».


[3]. Бык искупал грехи коѓенов, связанные с храмовым служением и жертвоприношениями. А по мнению рабби Йеѓуды (приводимому в Мишне, трактат Швуот, 2б), «козел для Азазеля» искупал все остальные грехи коѓенов и всего Израиля. И так пишут Рамбам (Законы, связанные с грехами, совершенными по ошибке, 11, 9; и такой вывод можно сделать на основании сказанного в Законах покаяния, 1, 2) и Меири (Сочинение о покаянии, статья 1, гл. 2). А рабби Шимон считает, что бык искупает все грехи коѓенов. И так пишут Радбаз (респонсы, ч. 4, 1108) и При хадаш (Маим хаим).

10. Осквернение святости Храма и жертвоприношений – изъян веры

Многие жертвы предназначены для того, чтобы искупить грех осквернения святости Храма и жертвоприношений. В каждое новомесячье (рош ходеш) и в каждый праздник нам заповедано принести козла в грехоочистительную жертву хатат, чтобы искупить этот грех. Однако эти жертвы искупают грех осквернения Храма только в случае, если он был совершен по ошибке, то есть человек вошел в Храм или ел мясо жертв, не зная, что он ритуально нечист. Но они не могут искупить грех, если впоследствии человеку стало известно, что он был нечист и, следовательно, согрешил. Грехи такого рода искупал козел, приносимый в грехоочистительную жертву хатат в Йом Кипур. Но эта жертва не могла искупить грех того, кто, зная, что он нечист, преднамеренно вошел в Храм или ел мясо жертв. Такие грехи искупали бык и козел, чьей кровью кропили в Святая Святых. Бык искупал грехи коѓенов, а козел – всего Израиля.

Так или иначе, все козлы, приносимые в общественную грехоочистительную жертву (хатат) в новомесячья и праздники, искупали грех осквернения святости Храма и жертвоприношений. Именно об этом сказали наши мудрецы (в Тосефте к трактату Швуот, 1, 3): «Грех осквернения святости Храма и жертвоприношений более тяжек, нежели все прочие грехи, указанные в Торе. Ибо все прочие грехи искупает один-единственный козел (отправляемый в пустыню к Азазелю – авт.), а грех осквернения святости Храма и жертвоприношений искупают тридцать два козла (приносимые в жертву в дни новомесячья, праздники и Йом Кипур – авт.). Все прочие грехи искупаются один раз в году (посредством «козла для Азазеля» – авт.), а грех осквернения святости Храма и жертвоприношений – ежемесячно, о чем сказано (Йехезкель, 5:11): «Посему, жив Я, – слово Господа Бога: воистину за то, что святилище Мое ты осквернил всеми мерзостями твоими и всеми гнусностями твоими, и Я тоже умалю тебя, и не сжалится око Мое, и Я тоже не пощажу». Тяжки были совершенные тобой мерзости и гнусности, а осквернение святости Храма – тяжелее их всех». Объясним это подробнее.

Грех осквернения святости Храма и жертвоприношений выражает изъян самой веры, от которого происходят все другие грехи, мерзости и гнусности. Если вера человека чиста и не имеет изъянов, он перенимает качества Всевышнего, и поток жизненности, ниспосылаемый ему свыше, усиливается. Все его стремления состоят лишь в том, чтобы приумножить в мире жизнь и благословение согласно указаниям Торы, и дурное начало (йецер ѓа-ра) бессильно перед ним. Но если в его вере есть изъян, то из-за этого изъяна возникает разрыв между его желаниями и верой, и он думает, что для того чтобы радоваться жизни, он должен пойти наперекор указаниям Торы. И тогда дурное начало одолевает его и толкает на грех.

Можно сказать, что если вера человека смешана с ложными верованиями, он подобен входящему в Храм в состоянии нечистоты. Ведь мысли о вере подобны посещению Храма, а если в его веру проник изъян – оттого, что он не изучал Тору должным образом, или из-за дурных качеств его души, – то он словно входит в Храм веры в состоянии нечистоты. А если ложные верования, проникшие в его душу, еще и толкают его на действия, то он подобен тому, кто, будучи нечист, ест мясо жертв.

У этого есть несколько уровней. Обычно человек размышляет о вере и действует под ее влиянием, не замечая, что его вера недостаточно чиста. Этот грех искупают козлы, приносимые в грехоочистительную жертву в дни новомесячья и праздники. А иногда случается, что человек не обращает внимания на изъяны и противоречия, закравшиеся в его веру, но задним числом, после совершения греха, он понимает, что еще не очистил свою веру от скверны подобающим образом. Поэтому ему необходимо более действенное искупление, и его грех искупает козел, приносимый в грехоочистительную жертву хатат в Йом Кипур.

Но каждый человек порой задумывается о смысле жизни, о ее внутренней сути и о своем предназначении в этом мире. И если в такие моменты он, зная, что его вера нуждается в очищении и совершенствовании, продолжает жить как ни в чем не бывало, не углубляясь в Тору, чтобы исправить качества своей души и очистить свою веру от приставшей к ней скверны, то он уподобляется входящему в Храм преднамеренно в состоянии нечистоты. А если он всеми силами продолжает держаться за укоренившиеся в его душе ошибки и ложные верования, не подвергая свою жизнь глубокому анализу, то он подобен тому, кто, будучи нечист, преднамеренно ест мясо жертв. И это – самый тяжкий грех, так как из-за него человек утрачивает свою долю в этом мире и в Мире грядущем. Его душу вдруг озарил Божественный свет, на миг он вошел в наиболее святой уголок своей души, однако, вместо того чтобы встать на путь очищения, прояснить свою веру и придать своей жизни новое направление, он остался в состоянии скверны и никак не изменился. И потому, наряду с покаянием, только жертвенные бык и козел, кровью которых первосвященник окропляет Святая Святых, могут искупить его грех.

11. Порядок искупления греха осквернения святости Храма (окропление кровью жертв в Святая Святых и Святилище)

Окропление кровью быка и козла, чтобы искупить «святилище от нечистоты сынов Израиля и от преступлений их во всех грехах их» (Ваикра, 16:16), совершалось в три этапа.

Начало этого искупления – в Святая Святых, то есть в исправлении веры в самом ее корне, что соответствует «высшему единству», связанному с вечным союзом между Всевышним и Общностью Израиля. Согласно условиям этого союза, Избавление не зависит от покаяния. Всевышний так или иначе ведет мир к Избавлению, и выбор человека не может это изменить, но может лишь повлиять на то, как именно оно придет – мирно или через страдания. Это соответствует уровню Святая Святых, ведь само его пребывание в этом мире – чудо. Он связывает вечность с настоящим, высшие миры – с материальным миром (как объяснялось выше, в гл. 6, п. 4).

Первосвященник вставал меж двух шестов, вставленных в кольца, прикрепленные к углам Ковчега Завета, и кропил кровью в сторону ковчега и над его крышкой – один раз вверх и семь раз вниз. Сначала он окроплял Ковчег кровью быка, а затем козла. Кропление кровью выражает самоотверженное приобщение к союзу со Всевышним, ведь кровь – это душа; кровь жертвенного быка – словно кровь первосвященника и его собратьев-коѓенов, а кровь козла – словно кровь всего народа Израиля.

Первосвященник кропил жертвенной кровью в направлении крышки Ковчега Завета, который символизирует все заповеди и указания Торы. На крышке стояли золотые ангелы крувим, олицетворяющие собой связь и священный союз между Всевышним и народом Израиля. На иврите эта крышка называется капорет (כפורת), и это слово является однокоренным со словом капара (כפרה, «искупление»). Крышка Ковчега намекает на то, что во всех деяниях народа Израиля раскрывается в конце концов Божественное управление миром. Даже если Израиль грешит, нарушает заповеди Торы и приговаривается свыше к наказанию, рано или поздно все обратится к добру и будет сиять светом совершенства, как золото. Когда мы приобщаемся к этой ступени высшего союза между Всевышним и народом Израиля, она искупает даже самые серьезные наши грехи, связанные с изъяном веры.

Первосвященник должен был отсчитывать вслух, сколько раз он окропил кровью крышку Ковчега. Вот как он это делал: «Один; один и один; один и два; один и три; один и четыре; один и пять; один и шесть; один и семь». Кропление вверх выражает приникновение к вере в Божественное единство в самом ее корне, приобщение к вечному союзу между Всевышним и Израилем. А семикратное кропление вниз направлено на то, чтобы привлечь веру и священный союз во все семь аспектов материального мира, сотворенного за семь дней. Семикратное кропление способствует тому, чтобы вера и священный союз между Всевышним и Израилем, лежащие в основе Избавления, проявились в спокойствии и мире, а не через бедствия и страдания. А для этого каждый из семи аспектов материального мира должен был связан со своим духовным корнем и источником в высших мирах. Вот почему первосвященник каждый раз отсчитывал первое кропление вверх вместе с каждым из семи кроплений вниз.

После кропления жертвенной кровью в направлении крышки Ковчега Завета в Святая Святых первосвященник выходил в Святилище и кропил кровью завесу, отделявшую Святилище от Святая Святых. Это кропление осуществлялось таким же образом: один раз вверх и семь раз вниз, сначала кровью быка, искупающего грехи первосвященника и его собратьев-коѓенов, а затем кровью козла, искупающего грехи всего Израиля. Это искупление относится к грехам, связанным с ошибочным восприятием веры на уровне «низшего единства», то есть ее раскрытия в нашей жизни согласно Божественному управлению миром, зависящему от наших поступков. Этот вид управления хотя и исходит от высшего союза, сокрытого в Святая Святых, на уровне «высшего единства» и управления миром на основе Божественного единства, однако в раскрытии своем он зависит от нашего выбора: если мы выберем благо, то в мире умножатся добро и благословение, а если, упаси Бог, выберем зло – то добра станет меньше, и в мире умножатся бедствия и страдания. Кропление вверх призвано приобщить нас к самоотверженной вере во Всевышнего, Который сопровождает народ Израиля в том числе и в нашем поколении, а семикратное кропление вниз способствует привлечению веры и Божественного провидения в материальный мир, во все сферы существования каждого из нас.

После этого искупление переходит на жертвенник для воскурения фимиама. Об этом сказано (Ваикра, 16:18-19): «И выйдет он к жертвеннику, который пред Господом (имеется в виду золотой жертвенник, расположенный в Святилище – авт.), и искупит его, и возьмет крови тельца и крови козла, и возложит на рога жертвенника со всех сторон. И покропит его кровью с перста своего семь раз, и очистит его от нечистоты сынов Израиля, и освятит его». Жертвенник для воскурений первосвященник уже не окроплял один раз вверх и семь раз вниз, потому что это кропление не предназначено для того, чтобы привлечь веру с высшей ступени во все аспекты этого мира. Напротив, оно призвано собрать воедино и вознести ввысь различные стремления, заложенные в сердцах народа Израиля, направив их к совершенной вере. Ведь любой изъян, проникший в веру, оказывает дурное влияние на качества души человека. Он становится гневливым, безвольным, высокомерным или завистливым. Кропление жертвенной кровью на четыре угла золотого жертвенника, а затем и семикратное кропление на сам жертвенник, собирает воедино все стремление к вере со всех четырех сторон света и все семь качеств, раскрывающихся в человеческом сердце, и связывает их с вечным союзом, который Всевышний заключил с нами и с наши отцами, и с верой в Божественное провидение по отношению к народу Израиля. Для того чтобы собрать воедино все эти аспекты и вознести их на уровень веры, первосвященник должен был сначала смешать кровь быка и козла, и этой смешанной кровью он окроплял четыре угла жертвенника, а затем семикратно – сам жертвенник.

12. Два жертвенных козла

Теперь, после того как мы попытались понять смысл искупления через кропление кровью, мы рассмотрим заповедь принесения в жертву двух козлов – «козла для Господа» и «козла для Азазеля». Через них совершается основное искупление Йом Кипура. Об этом сказано (Ваикра, 16:5): «А от общины сынов Израиля пусть возьмет он двух козлов в жертву грехоочистительную…». Говорят наши мудрецы: из того, что два этих козла упоминаются вместе, мы учим, что они должны быть одинаковыми по виду, величине и денежной ценности (см. Вавилонский Талмуд, трактат Швуот, 13б). И только жребий решит, какой из них будет принесен в жертву Господу, а какой – сброшен со скалы в пустыне для Азазеля. Особенностью жребия является то, что он ярко отражает Божественное провидение.

Для того чтобы кинуть жребий, первосвященник должен был сначала очиститься от скверны греха. Поэтому он возлагал руки на голову быка, предназначенного в собственную грехоочистительную жертву, и исповедовался в своих грехах и грехах своей жены. Затем он исполнял сказанное в Торе (Ваикра, 16:7-10): «И возьмет двух козлов, и поставит их пред Господом у входа шатра соборного. И положит Аѓарон на обоих козлов жребий: жребий один для Господа, а жребий другой – к Азазелю. И приведет Аѓарон козла, на которого вышел жребий для Господа, и принесет его в грехоочистительную жертву. Козел же, на которого вышел жребий к Азазелю, пусть поставлен будет живым пред Господом, дабы совершить через него искупление, для отправления его к Азазелю в пустыню».

Затем первосвященник вновь подходил к своему жертвенному быку, возлагал руки ему на голову и исповедовался в грехах своих собратьев-коѓенов. После этого он резал быка, чтобы окропить его кровью в Святая Святых. Но для того чтобы ему было разрешено войти в Святая Святых, он должен был сначала воскурить там фимиам, чтобы таким образом раскрыть связь и священный союз между Всевышним и народом Израиля. После воскурения фимиама он окроплял в Святая Святых кровью быка. Затем возвращался к козлу, которому по жребию выпало быть жертвой для Всевышнего, резал его и окроплял его кровью Святая Святых, искупая грех осквернения святости Храма и жертвоприношений. Об этом сказано (там же, ст. 15-19): «И зарежет козла жертвы грехоочистительной, которая за народ, и внесет кровь его за завесу, и сделает с кровью его то же, что сделал с кровью тельца, и покропит ею в направлении крышки (один раз вверх – авт.) и пред крышкою (семь раз вниз – авт.). И искупит святилище от нечистоты сынов Израиля и от преступлений их во всех грехах их. Так должен он совершить и над шатром соборным, находящимся у них, среди нечистоты их (окропляя завесу между Святилищем и Святая Святых – авт.). Ни один человек не должен быть в шатре соборном, когда он входит для искупления во святилище, до выхода его. И совершит он искупление за себя и за дом свой, и за все общество Израиля. И выйдет он к жертвеннику, который пред Господом (жертвенник для воскурения – авт.), и искупит его, и возьмет крови тельца и крови козла, и возложит на рога жертвенника со всех сторон. И покропит его кровью с перста своего семь раз, и очистит его от нечистоты сынов Израиля, и освятит его».

Когда первосвященник искупал грех осквернения святости Храма и жертвоприношений, душа Израиля раскрывалась во всей своей чистоте, и становилось ясно, что все грехи, приставшие к ней, были не более чем результатом внешнего влияния йецер ѓа-ра (дурного начала), поэтому первосвященник может от имени всего Израиля исповедаться в них, стряхнуть их с себя, возложить на голову жертвенного козла и послать их вместе с ним в пустыню, на смерть и полное исчезновение.

Об этом сказано (там же, ст. 20-22): «И, окончив очищение святилища, и шатра соборного, и жертвенника, подведет он козла живого (которому по жребию выпало быть отправленным в пустыню к Азазелю – авт.), и возложит Аѓарон обе руки свои на голову живого козла, и признается над ним во всех беззакониях сынов Израиля и во всех преступлениях их, во всех грехах их, и возложит их на голову козла, и отошлет с нарочным человеком в пустыню. И понесет козел на себе все беззакония их в страну необитаемую; и да отправит он козла в пустыню».

13. Смысл искупления посредством «козла для Азазеля»

Козел обладает двумя качествами. С одной стороны, среди всех видов домашних животных его кровь по составу больше всего похожа на кровь человека, поэтому козел, подобно человеку, обладает особой энергичностью. С этой точки зрения, кропление его кровью в Святая Святых выражает страстное стремление народа Израиля самоотреченно приникнуть к Всевышнему. С другой стороны, козлы склонны к дикому и разрушительному поведению, поэтому ангел, возглавляющий силы разрушения, зовется в еврейских источниках Сэир («Козел»). Ангел, сопровождавший злодея Эсава, тоже звался Сэир, так как его миссия заключалась в том, чтобы ломать и рушить. Вот почему идолопоклонники, когда хотели спастись от разрушения и гибели или наслать их на своих врагов, приносили в жертву козлов, которые считались божествами зла и разрушения. Именно поэтому Тора предостерегает сынов Израиля, чтобы они приносили жертвы только Всевышнему: «И дабы не приносили более жертв своих демонам, за которыми они блудно ходят» (Ваикра, 17:7; см. также комментарий Рамбана к стиху 16:8).

В великий день, исполненный трепета, когда раскрывается вечный союз между Всевышним и Израилем и народ Израиля возвышается и отстраняется от всех своих телесных потребностей, первосвященник, как представитель всего народа, может войти в Святая Святых и окропить ее кровью «козла для Всевышнего», выразив тем самым внутреннее стремление каждого еврея самоотреченно приникнуть к Нему, к Его Торе и заповедям. И благодаря этому весь Израиль очищается от греха осквернения святости Храма и жертвоприношений, и исчезают все нечистые оболочки (клипот), не дававшие свету веры воссиять в душе народа. Добро и зло, которые были перемешаны между собой в душах евреев, отделяются друг от друга, и становится ясно, что все грехи евреи совершили, лишь поддавшись внешнему влиянию и думая, что приобретут что-либо в результате греха, однако на самом деле грех привел к тому, что они растратили свои силы понапрасну. А когда зло отделяется от добра, оно утрачивает свое влияние и больше не может толкнуть человека на путь греха. Ведь только когда зло смешано с добром и жизненностью, оно имеет разрушительную силу, а когда оно остается одно, то постепенно сходит на нет, пока полностью не исчезнет. Именно это выражает козел отпущения, который уносит все грехи Израиля в пустыню, место запустения и смерти.

Заповедь «козла отпущения» скрывает в себе еще один глубокий смысл. Всевышний заповедал нам в Йом Кипур послать дар Самаэлю, ангелу разрушения, обитающему в пустыне, где властвуют запустение и смерть. А для того чтобы нам было ясно, что мы не должны служить ему, как служат идолопоклонники, Тора подчеркивает (Ваикра, 16:10): «Козел же, на которого вышел жребий к Азазелю, пусть поставлен будет живым пред Господом, чтобы совершить через него искупление, для отправления его к Азазелю в пустыню». «Козел для Азазеля» предстоит перед Всевышним, и именно Он велит отправить козла в пустыню, чтобы искупить грехи Израиля. Наши мудрецы говорят об этом (Пиркей де-рабби Элиэзер, 46): «Сказал Самаэль пред Святым, благословен Он: «Властитель всех миров! Ты дал мне право обвинять все народы мира, а обвинять Израиль Ты не дал мне права?!». Ответил Он: «Есть у тебя право над ними в Йом Кипур, если за ними имеются грехи, а если не имеются, то нет у тебя права». И потому дают ему мзду в Йом Кипур, дабы он не помешал Израилю приносить жертвы».

В эту идею следует вникнуть глубже. Весь год мы ведем непримиримую борьбу с дурным началом (йецер ѓа-ра), а в Йом Кипур, когда первосвященник входит в Святая Святых, чтобы приобщить еврейский народ к вере в самом ее корне, Израиль может взглянуть на мир более целостным взглядом. И тогда он увидит, что силы зла тоже созданы Всевышним, и у них тоже есть предназначение в этом мире, поскольку благодаря им человек имеет свободу выбора и может достичь высоких духовных ступеней, тем самым раскрыв заложенный в нем Божественный образ. Однако эта мысль о положительной роли зла способна нанести огромный вред, так как человек может начать обманывать себя, думая, что, совершая грех, он делает что-то хорошее. И потому только в Йом Кипур, когда мы смиряем наши души и отстраняемся от телесных наслаждений, Всевышний заповедал нам послать козла отпущения в пустыню, так как лишь в этот день мы можем показать Самаэлю, что мы осознаем его важную миссию, но не следуем его путями. И в этот час Самаэль примиряется и преисполняется величайшей отрады. Наконец-то народ Израиля его понимает, и он больше не стремится соблазнять и обвинять его, поскольку на самом деле он тоже хочет, чтобы Израиль выбрал добро, и потому он даже начинает оправдывать Израиль перед Небесным судом[4].


[4]. Вот какими словами Самаэль оправдывает Израиль (как говорит Мидраш в Пиркей де-рабби Элиэзер, 46): «Увидел Самаэль, что нет у них греха в Йом Кипур, и сказал пред Ним: «Властитель всех миров! Есть у Тебя один народ, подобный небесным ангелам служения. Как ангелы служения не едят и не пьют, так и Израиль не ест и не пьет в Йом Кипур. Как ангелы служения босы, так и Израиль ходит босым в Йом Кипур […] Как ангелы служения пребывают в мире друг с другом, так и Израиль пребывает в мире в Йом Кипур. Как ангелы служения чисты от всякого греха, так и Израиль чист от всякого греха в Йом Кипур«. И Святой, благословен Он, слышит, как обвинитель защищает Израиль, и искупает грехи Израиля…». И см. Маѓараль, конец проповеди к Субботе покаяния, где он пишет, что зло – это в основном недостаток добра. И так я написал в тексте, в первом объяснении. Также см. Сефер ѓа-хинух, Заповеди-предписания, 95.

Также см. комментарий Рамбана к Ваикра, 16:8, где подчеркивается тема мзды, даваемой нами Самаэлю, согласно словам Пиркей де-рабби Элиэзер. Нечто подобное сказано в Вавилонском Талмуде, в трактате Бава батра, 16а: «Сказал рабби Леви: Сатан и Пнина имели намерение во имя Небес. Сатан, увидев, что Святой, благословен Он, благоволит к Иову, сказал: «Упаси Он нас от этого, ведь Он может забыть о любви Своей к Авраѓаму и Израилю». Поэтому он показал, что Иов не так совершенен, как наш праотец Авраѓам. А про Пнину написано (Шмуэль 1, 1:6): «А соперница ее (Пнина) дразнила ее (Хану) постоянно, дабы побудить ее к ропоту на то, что Господь затворил чрево ее» (то есть чтобы Хана молилась Всевышнему – авт.). По этому поводу рав Аха бар Яаков читал проповедь в месте под названием Папуния; пришел Сатан и поцеловал его в ногу (в знак благодарности за то, что рав Аха раскрыл глубину его благого намерения – авт.)».

Однако можно сказать, что в простом смысле козел отпущения – это мзда Самаэлю в прямом смысле этого слова. Поскольку силы зла прибегают ко лжи, обману и лести, мы тоже поступаем с ними подобным образом, подсылая к ним жертвенного козла, чтобы они обрадовались подарку и забыли свои обвинения. Это соответствует сказанному в книге Зоѓар (разд. Ахарей мот, ч. 3, 63, 1): «Когда этот козел прибывает на гору (в пустыне), какая радость пробуждается (у внешних сил, обвиняющих Израиль)! И все они наслаждаются им и преисполняются отрады, и обвинитель, который был призван выдвигать обвинения против Израиля, теперь восславляет его. Так обвинитель становится защитником». Однако представляется, что эти слова имеют более глубокий смысл: можно сказать, что и силы зла возносятся вместе с козлом отпущения на более высокую духовную ступень, срывают с себя маску и показывают, что и они тоже хотят блага для мира. И поскольку им разрешается на один день прервать исполнение своей миссии зла, они рады, что могут выступить защитниками Израиля. И возможно, все зависит от уровня покаяния, которое совершает Израиль. Если это покаяние движимо страхом, то козел отпущения служит обычной мздой, а если оно движимо любовью, и преднамеренные грехи превращаются в заслуги, то, подобно этому, и злые ангелы превращаются в добрых. И см. Зоѓар, Раайя меѓеймана, разд. Ахарей мот, 63, 1-2, где приводится намек, что дурное начало на самом деле – великое благо, как можно убедиться на примере покаяния, движимого любовью. Тем не менее, с помощью притчи там объясняется, что обвинитель продолжает исполнять возложенную на него миссию, однако поскольку все грехи Израиля были сброшены со скалы вместе с козлом отпущения, обвинитель убеждается, что на самом деле у Израиля больше нет грехов, и поэтому он начинает славить Израиля. И благодаря этому свыше Израилю отменяют суровый приговор. См. также Зоѓар, разд. Тецаве (ч. 2, 184, 2 – 185, 1), где объясняется, что мы даем обвинителю мясо козла отпущения на трапезу, чтобы он не нарушил радость от встречи Царя с Его сыном. И эту трапезу мы даем ему в виде мзды, чтобы ослепить очи его, и все обвинения возвращаются к нему самому и его воинству, то есть к злодеям и грешникам. Все описанные ступени отражают действительность, поскольку, пока мир не достиг полного исправления, добрая внутренняя сущность зла проявляется подспудно, в тайне, а ее явным выражением является покаяние, движимое страхом. Поэтому мы говорим о мзде, которая ослепляет Сатана и заставляет его против воли славить Израиль.

Поскольку человек, который отводит козла отпущения в пустыню, имеет дело с силами зла, после исполнения этой миссии он должен очиститься. Об этом сказано (Ваикра, 16:26): «Отведший же козла к Азазелю должен вымыть одежды свои и омыть тело свое водою, и затем может войти в стан». А в книге Зоѓар (разд. Ахарей мот, ч. 3, 63, 6) объясняется, что специально предназначенный для этой миссии человек умел обращаться с силами зла, поэтому он должен очиститься. Читай там об этом подробнее. И даже если мы говорим, что в этот час раскрывается добро, сокрытое во зле, пока мир не достиг полного исправления, это опасная тайна, и потому этот человек должен очиститься, прежде чем возвращаться обратно в стан.

14. Порядок служения

После того как мы рассмотрели особые службы Йом Кипура, возвратимся к порядку служения первосвященника.

В ночь Йом Кипура первосвященнику было запрещено спать, чтобы во сне он не осквернился непроизвольным семяизвержением. Всю ночь он изучал Тору вместе с величайшими мудрецами поколения. Если он обладал глубокими знаниями Торы и мог учить других, он проводил уроки, а если не мог, то мудрецы учили его. Этой ночью для него также пели песнопения и молитвы, восхвалявшие Всевышнего. Если он начинал дремать, то молодые коѓены щелкали перед ним пальцами, чтобы он проснулся. Если усталость все-таки одолевала его, ему предлагали постоять на холодном полу. А если и это не помогало преодолеть усталость, то ему предлагали низко кланяться стоя, пока его голова не достигнет пола (см. трактат Йома, 19б).

Как мы уже говорили (в п. 4), все служение Йом Кипура выполнял первосвященник, чтобы возвысить народ Израиля и приобщить его к святости в самом ее корне, в Святая Святых. Как в любой другой день, первой жертвой в Йом Кипур была ежедневная утренняя жертва (тамид), а последней – ежедневная вечерняя жертва. Поэтому с рассветом, когда наступало время принесения ежедневной жертвы, первосвященник снимал будничную одежду, окунался в микве, облачался в золотые одеяния и совершал омовение рук и ног. Затем он резал овцу для ежедневной утренней жертвы и выплескивал ее кровь на жертвенник, как заповедано делать каждый день. После этого он входил в Храм и воскурял фимиам на золотом жертвеннике; подходил к меноре и подготавливал ее светильники к зажиганию; возвращался к внешнему жертвеннику и сжигал на нем внутренности ежедневной утренней жертвы, а затем совершал хлебное приношение и возливал вино, как каждый день во время ежедневного жертвоприношения.

Сразу после этого он приносил дополнительные жертвы мусаф: одного быка и семь овец. Ведь, как мы уже говорили, священное служение Йом Кипура совершается в три этапа, первым из которых является принесение ежедневной жертвы (тамид), как во все другие дни, а вторым – дополнительные жертвоприношения (мусаф), как в дни новомесячья и праздников.

А затем первосвященник приступал к третьему этапу, то есть к особому служению Йом Кипура. Он совершал омовение рук и ног, снимал золотые одежды, окунался в микве, облачался в белые одежды и вновь омывал руки и ноги. Однако прежде чем принести в жертву «козла для Всевышнего» и войти в Святая Святых, чтобы искупить грехи всего Израиля, он должен был искупить свои собственные грехи посредством исповеди и жертвы. «Так действует Мера суда: ему следует прийти чистым от грехов и искупить грешника, а не приходить грешным, дабы искупить грешника» (Вавилонский Талмуд, трактат Швуот, 14а). Поэтому первосвященнику заповедано сначала принести быка в грехоочистительную жертву (хатат), исповедавшись над ней в своих грехах и в грехах своей жены. Об этом сказано (Ваикра, 16:3): «Вот с чем входить должен Аѓарон во святилище: с тельцом молодым для жертвы грехоочистительной…». В отличие от всех других жертв Йом Кипура, которые приобретались на деньги общины, бык для грехоочистительной жертвы и овен для сопровождающей его жертвы всесожжения (ола́) приобретались на личные средства первосвященника, чтобы его личное искупление было полным. Об этом сказано (там же, ст. 6): «И подведет Аѓарон тельца жертвы грехоочистительной, которая за него, и искупит себя и дом свой».

15. Порядок исповеди над быком, принесение его в жертву и воскурение фимиама

Первосвященник ставил быка между Святилищем и жертвенником головой на юг. При этом морда быка была повернута в сторону Святилища, к западу. Сам первосвященник вставал к востоку от быка, повернувшись лицом к Святилищу, и возлагал руки на голову быка, как бы говоря: то, что должно было свершиться со мной в наказание за грехи, свершится с этим быком, которого я привел сюда, чтобы искупить мои грехи.

Исповедь Йом Кипура была особой и отличалась от исповеди всех других дней, так как в ней первосвященник трижды произносил Имя Господа (Шем ѓа-Мефураш), которое человеку произносить запрещено. Есть мнение, что речь идет о Четырехбуквенном Имени, написанном в Торе; другие авторитеты считают, что это имя состоит из сорока двух букв (так пишет, например, рав Ѓай Гаон). Каждый раз, когда первосвященник произносил Священное Имя, коѓены и народ, стоявшие во дворе Храма, падали ниц и провозглашали: «Благословенно славное Имя царства Его во веки веков!». Это было выражением глубокого самоустранения перед величием Всевышнего и раскаяния в грехах. Вот слова этой исповеди: «Молю я Тебя, Господь (здесь первосвященник произносил Священное Имя в первый раз): согрешил я пред Тобой, виновен я пред Тобой, совершил я преступления пред Тобой, я и дом мой (то есть жена – авт.). Молю я Тебя, Господь (здесь первосвященник произносил Священное Имя во второй раз): искупи грех, вину и преступление, совершенные пред Тобой мною и домом моим (моей женой), как сказано в Торе Моше, раба Твоего: «Ибо в сей день искупит вас, чтобы сделать вас чистыми: от всех грехов ваших пред Господом (здесь первосвященник произносил Священное Имя в третий раз) вы будете очищены»».

Исповедавшись в собственных грехах, первосвященник мог искупить грехи всего Израиля. Прежде всего он бросал жребий, какой из двух козлов будет принесен в жертву Господу, чтобы искупить грех осквернения святости Храма, а какой – отправлен в пустыню к Азазелю, чтобы искупить все остальные грехи Израиля. Когда первосвященник возвещал, какому из козлов выпал жребий быть «грехоочистительной жертвой Господу», он вновь произносил Священное Имя, а коѓены и народ, стоявшие во дворе Храма, вновь падали ниц и провозглашали: «Благословенно славное Имя царства Его во веки веков!». На шею «козла для Господа» и на рога «козла для Азазеля» привязывали багряную шерстяную нить.

Однако первосвященник не мог продолжать порядок искупления грехов Израиля, пока не искупил грехи своих собратьев-коѓенов, несущих ответственность за вопросы святости в народе. Для этого он возвращался к своему быку, возлагал руки ему на голову и исповедовался в грехах сословия коѓенов: «Молю я Тебя, Господь (Священное Имя): согрешил я пред Тобой, виновен я пред Тобой, совершил я преступления пред Тобой, я, и дом мой, и сыны Аѓарона, народ святой Твой. Молю я Тебя, Господь (Священное Имя): искупи грех, вину и преступление, совершенные пред Тобой мною, и домом моим, и сынами Аѓарона, народа святого Твоего, как сказано в Торе Моше, раба Твоего: «Ибо в сей день искупит вас, чтобы сделать вас чистыми: от всех грехов ваших пред Господом (Священное Имя) вы будете очищены»».

После этого первосвященник резал быка и собирал его кровь в сосуд, но ему все еще было запрещено входить в Святая Святых, чтобы кропить там этой кровью, поскольку он еще не воскурил особые благовония Йом Кипура, выражающие неразрывную связь и священный союз между Всевышним и Израилем. С другой стороны, он не мог зайти в Святая Святых с воскурением, пока не зарезал быка, над которым исповедался в собственных грехах и в грехах своих собратьев-коѓенов. Поэтому, зарезав быка, он отдавал сосуд с его кровью другому коѓену и входил в Святая Святых, чтобы воскурить там благовония. Об этом сказано (Ваикра, 16:11-13): «…и да зарежет тельца своей грехоочистительной жертвы. И возьмет полный совок горящих угольев с жертвенника, который пред Господом, и полные горсти благовонного тонкого курения, и внесет за завесу (то есть в Святая Святых – авт.); и положит курение на огонь пред Господом, и покроет облако курения крышку, которая над откровением, дабы не умереть ему».

Когда облако воскурения обволакивало крышку Ковчега Завета (как объяснялось выше, в п.п. 7-8), первосвященник выходил из Святая Святых и произносил короткую молитву о дожде, об урожае и о продолжении царствования династии Давида. Она была короткой преднамеренно, чтобы народ не тревожился и не думал, что он умер, зайдя в Святая Святых.

Он брал сосуд с кровью быка, вновь входил в Святая Святых, вставал меж двух шестов Ковчега и кропил кровью перед крышкой Ковчега, один раз вверх и семь раз вниз. Об этом сказано (Ваикра, 16:14): «И возьмет крови тельца, и окропит с перста своего крышку с востока, и пред крышкою покропит он семь раз кровью с перста своего». При этом он отсчитывал, сколько раз окропил кровью крышку Ковчега (как объяснялось в п. 11). В конце эпохи Первого Храма Ковчег Завета был спрятан, и с тех пор, а также в течение всей эпохи Второго Храма, первосвященник окроплял кровью «Камень основания».

И хотя он еще должен был окропить кровью быка перед завесой, отделявшей Святая Святых от Святилища, он оставлял сосуд с кровью быка на специальной золотой подставке, установленной в Святилище, и выходил из Храма, чтобы прежде зарезать «козла для Всевышнего». Такой порядок объясняется тем, что искупление грехов коѓенов и всего Израиля должно сочетаться друг с другом. Ведь коѓены получают искупление ради народа, и нельзя допустить, чтобы коѓены удостоились искупления отдельно от него.

16. Принесение в жертву козла и последнее кропление

Первосвященник выходил из Храма и резал козла, которому по жребию выпало быть принесенным в жертву Всевышнему. Затем он собирал кровь козла в другой сосуд и вновь входил в Святая Святых, вставал меж двух шестов Ковчега Завета и кропил кровью один раз вверх и семь раз вниз. Об этом сказано (Ваикра, 16:15-16): «И зарежет козла жертвы грехоочистительной, которая за народ, и внесет кровь его за завесу, и сделает с кровью его то же, что сделал с кровью тельца, и покропит ею крышку и пред крышкою. И искупит святилище от нечистоты сынов Израиля и от преступлений их во всех грехах их».

Затем он выходил из Святая Святых, оставлял сосуд с кровью козла на золотой подставке в Святилище, брал сосуд с кровью быка и кропил ею в направлении завесы, отделявшей Святая Святых от Святилища, – один раз вверх и семь раз вниз. После этого он брал сосуд с кровью козла и окроплял ею занавес таким же образом. Тем самым он исполнял сказанное (там же, ст. 16): «Так должен он совершить и над шатром соборным, находящимся у них, среди нечистоты их».

Завершив это служение, первосвященник тщательно перемешивал кровь быка и кровь козла в одном сосуде, а затем отдалялся от завесы и шел к золотому жертвеннику, стоявшему в Святилище. Он кропил смешанной кровью быка и козла четыре угла золотого жертвенника, после чего разгребал на нем угли и пепел, пока не обнажал золотую поверхность жертвенника, и окроплял ее семь раз смешанной кровью. Об этом сказано (там же, 18-19): «И выйдет он к жертвеннику, который пред Господом, и искупит его, и возьмет крови тельца и крови козла, и возложит на рога жертвенника со всех сторон. И покропит его кровью с перста своего семь раз, и очистит его от нечистоты сынов Израиля, и освятит его». Затем он выходил из Святилища и выливал остатки крови у западного основания внешнего жертвенника.

Завершив искупление греха осквернения святости Храма, он приступал к искуплению всех других грехов. Он подходил к козлу отпущения, возлагал руки ему на голову и исповедовался от имени всего Израиля. Об этом сказано (там же, ст. 20-21): «И, окончив очищение святилища и шатра соборного, и жертвенника, подведет он козла живого, и возложит Аѓарон обе руки свои на голову живого козла, и признается над ним во всех беззакониях сынов Израиля и во всех преступлениях их, во всех грехах их, и возложит их на голову козла…».

Вот слова этой исповеди: «Молю я Тебя, Господь (Священное Имя): согрешил пред Тобой, виновен пред Тобой, совершил преступления пред Тобой народ Твой, дом Израиля. Молю я Тебя, Господь (Священное Имя): искупи грех, вину и преступление, совершенные пред Тобой народом Твоим, домом Израиля, как сказано в Торе Моше, раба Твоего: «Ибо в сей день искупит вас, чтобы сделать вас чистыми: от всех грехов ваших пред Господом (Священное Имя) вы будете очищены»». Как мы уже говорили, каждый раз, когда первосвященник произносил Священное Имя, коѓены и народ, стоявшие во дворе Храма, падали ниц и провозглашали: «Благословенно славное Имя царства Его во веки веков!». Получается, что во время трех исповедей они кланялись в общей сложности девять раз, а вместе с поклоном, когда первосвященник возвещал, какому из козлов выпал жребий быть «грехоочистительной жертвой Господу», – десять раз.

После этого первосвященник отправлял козла в пустыню, о чем сказано (там же, ст. 21-22): «…и отошлет с нарочным человеком в пустыню. И понесет козел на себе все беззакония их в страну необитаемую; и да отправит он козла в пустыню». Посланник шел с козлом примерно 12 миль (около 11 км), затем разрывал надвое багряную шерстяную нить, привязанную к его рогам, одну половину оставлял на рогах, а вторую привязывал к камню, после чего сбрасывал козла со скалы, и еще на полпути к земле туша козла разрывалась на части (см. трактат Йома, 67а).

17. Завершение службы Йом Кипура

Тем временем первосвященник возвращался к тушам принесенных в жертву быка и козла, кровью которых он окроплял Святая Святых, извлекал из них внутренние органы и жир и помещал их в специальный сосуд, чтобы позднее, вместе со всеми другими жертвами этого дня, сжечь их на жертвеннике. Ибо так заповедано поступать со всеми жертвами: их кровью окроплять золотой жертвенник, а внутренние органы и жир сжигать на внешнем жертвеннике.

Мясо быка и козла выносили за пределы стана и сжигали, и многие люди шли, чтобы посмотреть, как его сжигают, так как это выражало окончательное уничтожение всех грехов.

Пока мясо быка и козла сжигали за пределами стана, первосвященник ждал вести о том, что козел отпущения достиг скалы, откуда его должны сбросить. Получив эту весть, он приступал к чтению трех отрывков Торы, связанных со служением этого дня. Первый отрывок из раздела Ахарей мот (Ваикра, гл. 16) повествует о порядке служения первосвященника в Йом Кипур. Второй отрывок из раздела Эмор (Ваикра, гл. 23), начинающийся словами «Но в десятый день» (Ах бе-асор), говорит о заповедях этого дня. В третьем отрывке из раздела Пинхас (Бемидбар, гл. 29) рассказывается о дополнительных жертвах (мусаф) Йом Кипура. И поскольку третий отрывок взят из другой книги Пятикнижия, первосвященник читал его наизусть, чтобы народу не пришлось ждать, пока он перематывает свиток Торы.

До и после чтения этих отрывков первосвященник произносил благословение, как всегда при чтении Торы. А после второго благословения читал еще семь благословений: за служение этого дня, благодарственное благословение, за прощение грехов, в честь Храма, за народ Израиля, за коѓенов и за оставшуюся часть молитвы.

Затем он совершал омовение рук и ног, снимал белые одежды, окунался в микве, облачался в золотые одежды и вновь омывал руки и ноги. После этого приносил козла в грехоочистительную жертву, относящуюся к дополнительным жертвам (мусаф), приносимым во все дни новомесячья и праздников (см. выше, п. 10).

Затем он приносил в жертву всесожжения (ола́) двух баранов – за себя и за весь народ. Вместе с ними он сжигал на жертвеннике тук быка и козла, кровью которых окроплял Святая Святых.

После этого он совершал омовение рук и ног, снимал золотые одежды, окунался в микве, облачался в белые одежды и вновь омывал руки и ноги, а затем в последний раз входил в Святая Святых, чтобы вынести оттуда оставшиеся там совок и ложку для воскурений. Он не забирал их оттуда сразу после кропления кровью в Святая Святых, потому что воскурение выражает неразрывную связь и священный союз между Всевышним и Израилем, и было необходимо, чтобы дым от воскурений продолжал подниматься в Святая Святых во время всего служения. Можно предположить, что последнее посещение первосвященником Святая Святых, завершающее порядок искупления и очищения Израиля, сопровождалось особой святостью.

Выйдя, он совершал омовение рук и ног, снимал белые одежды, окунался в микве, облачался в золотые одежды и вновь омывал руки и ноги. Затем завершал служение, как во все другие дни, принесением второй ежедневной жертвы (тамид), воскурением фимиама на золотом жертвеннике и зажиганием светильников меноры[5].

После этого он в последний раз совершал омовение рук и ног, снимал золотые одежды и одевался в свою одежду, не посвященную Храму. Затем он шел к себе домой, и весь народ провожал его. Дома он устраивал пиршество в честь того, что вышел с миром из Святая Святых и не был умерщвлен по воле Небес.


[5]. По мнению большинства ранних законоучителей, первосвященник приносил жертву тамид после пятого окунания в микве, то есть после того, как в последний раз облачался в золотые одежды. Однако Рамбам (Храмовое служение в Йом Кипур, 4, 2) считает, что он приносил жертву тамид после третьего окунания в микве, перед тем как выносил совок для воскурений из Святая Святых. Информацию по всем вопросам служения первосвященника в Йом Кипур я брал из «Молитвенника Храма» (Махзор ѓа-Микдаш), составленного равом Исраэлем Ариэлем, а также консультировался с его сыном, равом Азарией Ариэлем.

18. Упоминание служения Йом Кипура в молитве

В молитве мусаф посланник общины упоминает храмовое служение Йом Кипура (см. Шульхан арух, 621, 4). В Талмуде (трактат Йома, 36а и 56б) объясняется, что посланники общины должны упоминать служение Йом Кипура точно в порядке, соответствующем мнению, принятому в качестве практического закона, поскольку чтение порядка жертвоприношений считается заменой самих жертвоприношений.

И еще говорят наши мудрецы (в трактате Менахот, 110а): «Всякий, кто изучает законы грехоочистительного жертвоприношения хатат, словно сам приносит эту жертву; всякий, изучает законы искупительного жертвоприношения ашам, словно сам приносит эту жертву». И еще говорят мудрецы: когда наш праотец Авраѓам узнал, что еврейский народ продолжает существовать в мире благодаря жертвоприношениям, ибо они служат непрерывной связью между народом и Всевышним, Авраѓам спросил Всевышнего: «Что же будет, если Храм разрушат?». Ответил Он: «Я уже установил для них порядок служения в молитве. Пока они читают его, Я засчитаю им, словно они сами приносят жертву предо Мной, и прощу им все грехи» (трактаты Таанит, 27б; Мегила, 31б). Это объясняется тем, что каждое наше практическое деяние в этом мире обладает «душой», и «душа» исполнения той или иной заповеди – это слова Торы, сказанные об этой заповеди. Поэтому, когда у нас нет возможности приносить жертвы, чтение порядка жертвоприношений, особенно в ходе общественной молитвы в то самое время, когда эти жертвы должны быть принесены, засчитывается в некоторой степени как сами жертвоприношения. И чем глубже человек понимает ѓалахический и идейный смысл того или иного жертвоприношения, тем большее значение имеют произносимые им слова.

И представляется, что даже после того как Храм будет возрожден (да произойдет это в скором времени, в наши дни!), молитвы, установленные в качестве замены жертвоприношениям, и чтение порядка жертвоприношений, не будут упразднены. Поскольку в период, когда Храм был разрушен, раскрылось духовное величие этих молитв, соответствующее внутреннему смыслу храмового служения, оно продолжит сопровождать наши молитвы. Их будут по-прежнему читать во всех синагогах, и во время молитвы мусаф посланник общины будет произносить вместе со всеми молящимися в страхе и трепете отрывки о храмовом служении первосвященника в Йом Кипур. Эти молитвы присоединятся к самому служению, а коѓены и простые евреи (исраэлиты), которые удостоятся места во дворе Храма, будут присутствовать там как представители всего народа, наблюдая за служением первосвященника. Им не понадобится читать молитвы, так как они будут принимать непосредственное участие в самом служении, ведь наблюдающие служение тоже участвуют в нем. Так было и во времена существования Храма: коѓены и народ, присутствующие при служении, не читали молитв.

Да будет высшая воля на то, чтобы Господь собрал всех рассеянных по миру евреев в Земле Израиля, и возвратил Шхину в Сион, и освятил нас заповедями Своими, и дал нам удел в Торе Своей, и очистил сердца наши, чтобы мы служили Ему истинно. И да удостоимся мы построения Храма в скором времени, в наши дни, и раскрытия святости Йом Кипура во всем ее великолепии. И да простит нам Господь все наши грехи, и искупит все наши преступления, и свет истины и веры распространится из Святая Святых по всей земле, и мир и любовь воцарятся в народе Израиля и во всем мире. И да утешит Господь Сион и все руины его, как сказано: «Ибо Господь утешит Сион, утешит все руины его, и сделает пустыню его, как Эден, и Араву его, как сад Господень; радость и веселье пребывать будут в нем, благодарность и песнопение», «И избавленные Господом возвратятся, и придут в Сион с ликованием, и радость вечная над головой их, радость и веселье найдут они, печаль и стон исчезнут» (Йешаяѓу, 51:3, 11).

Параграфы в главе