Глава 07 — Смесь квасного с пищей, кошерной на Песах (тааровет хамец)

01. Даже ничтожная доля квасного в смеси (бе-машеѓу) делает запрещенной всю смесь

Обычно, если запрещенная пища смешалась с разрешенной, то она аннулируется, при условии, что ее доля в смеси не превышает одну шестидесятую (батель бе-шишим), и тогда образовавшаяся смесь разрешена для употребления в пищу. Это объясняется тем, что вкус запрещенной пищи может отразиться на вкусе всей смеси только в случае, если ее доля в смеси – более одной шестидесятой. А если запрещенной пищи меньше, то ее вкус не может изменить вкус смеси, поэтому смесь остается разрешенной. По закону Торы, если доля квасного в смеси не превышает одну шестидесятую, то такая доля не делает смесь запрещенной, однако мудрецы постановили, что в Песах любая, даже самая ничтожная доля квасного в смеси (даже одна тысячная или одна десятитысячная) делает запрещенной всю смесь.

Почему мудрецы установили такой строгий закон? Они заметили, что сама Тора относится к запрету на квасное в Песах строже, чем к другим запретам, связанным с пищей. Во-первых, тому, кто ест пищу, запрещенную Торой, как правило, положено наказание малкот (бичевание плетью), а тот, кто ест квасное в Песах, приговаривается к гораздо более суровому наказанию карет («истребление души»)^[1]. Во-вторых, все виды запрещенной пищи разрешено держать дома, тогда как в отношении квасного Тора не ограничилась запретом на употребление в пищу, но также заповедала, что его не должно быть видно и оно не должно находиться в наших домах во все дни Песаха. Поэтому мудрецы, продолжая эту логическую линию, возвели «ограду» вокруг заповеди Торы: если в дни Песаха в пищу попадет даже ничтожная доля квасного, вся пища станет запрещенной. Ее нельзя будет есть, и из нее будет запрещено извлекать любую другую пользу. Существует еще одно соображение, объясняющее особую строгость запрета на хамец в Песах: все остальные запреты, связанные с пищей, действуют в течение всего года, поэтому мы привыкли их соблюдать; что же касается запрета на хамец, то поскольку весь год мы едим квасную пищу, возникает опасение, что в Песах мы забудем об этом запрете, и потому мудрецы вынесли в связи с ним более строгие постановления, чтобы мы помнили о нем.

Закон о том, что любая, даже ничтожная доля квасного в смеси делает запрещенной всю смесь, вступает в силу с началом Песаха. А до наступления праздника на квасное распространяется тот же закон, что и на другую запрещенную пищу: он аннулируется, если его доля в смеси не превышает одной шестидесятой. И хотя запрет на квасное и заповедь его устранения вступают в силу в полдень 14 нисана, указанный закон начинает действовать лишь с наступлением Песаха – именно с этого момента тот, кто ест квасное, приговаривается свыше к наказанию карет («истребление души»), и именно тогда вступают в силу запреты Торы «да не будет видно» (баль йираэ) и «не должна находиться» (баль йимаце; см. Шульхан арух, 447, 2)^[2].

02. Можно ли извлечь пользу из смеси, содержащей ничтожную долю квасного?

Как мы уже говорили, запрет на квасное в Песах отличается особой строгостью. Если в пищу попала даже ничтожная доля квасного, всю смесь запрещено есть, как и извлекать из нее любую другую пользу. Однако, по мнению большинства авторитетов, если доля квасного в смеси составляет менее одной шестидесятой, то разрешается продать ее инородцу и таким образом выручить ее стоимость. Например, если килограмм квасного случайно смешался с тысячей килограмм другой пищи, то можно выкинуть один килограмм образовавшейся смеси, чтобы не получить пользу от добавки квасного к смеси, а остальное продать инородцу. Ведь запрет на использование смеси подразумевает, что не следует получать пользу от квасного, смешавшегося с разрешенной пищей, но если человек выкинул количество смеси, соответствующее количество попавшего в нее квасного, то он не извлек из квасного никакой пользы, поэтому ему разрешается продать смесь. Подобно тому, если в Песах в большую кастрюлю с вареной пищей попало одно заквасившееся пшеничное зерно, то пищу запрещено есть, но можно продать ее инородцу. А поскольку зерно никоим образом не увеличило стоимость пищи, нет необходимости выбрасывать что-либо из кастрюли. Так постановляет Шульхан арух (467, 10).

Однако Рама (447, 1) придерживается более строгого толкования закона, в соответствии с мнением отдельных ранних законоучителей, которые считают, что поскольку из образовавшейся смеси запрещено извлекать пользу, ее нельзя продать инородцу и необходимо сжечь дотла. Такому обычаю следует ашкеназские евреи. Тем не менее, чтобы предотвратить очень большие убытки, даже по ашкеназскому обычаю можно положиться на мнение авторитетов, разрешающих продать образовавшуюся смесь инородцу (см. Мишна брура, 447, 3)^[3].

03. Если хамец в составе смеси был аннулирован до Песаха, не «пробуждается» ли он вновь после наступления праздника?

Крупнейшие законоучители раннего периода полемизируют по поводу одного из основных вопросов, связанных с запретом на квасное: если до Песаха доля квасного в смеси, составляющая менее одной шестидесятой общего объема, была аннулирована, не «пробуждается» ли это квасное вновь после наступления праздника; а поскольку в Песах квасное не аннулируется даже в случае, если его доля в смеси составляет одну тысячную, не делает ли оно запрещенной всю смесь? Или же, поскольку перед Песахом это квасное уже было аннулировано (батель бе-шишим), оно больше не «пробуждается»? Например, если до начала праздника крошка квасного попала в большую кастрюлю с мясом, очевидно, что ее присутствие можно проигнорировать, потому что это произошло до Песаха. Это мясо можно есть даже после полудня 14 нисана. Однако возникает вопрос, можно ли есть это мясо и после начала праздника.

Есть мнение, что хамец, аннулированный перед Песахом, поскольку его доля в смеси составляет менее одной шестидесятой, как бы перестал существовать, поэтому в Песах он не «пробуждается», и всю смесь разрешено употреблять в пищу (так считают Рош, автор Сефер мицвот гадоль, Тур и другие авторитеты). Но есть и противоположное мнение: хотя хамец, содержащийся в смеси, и был аннулирован перед Песахом, после начала праздника он «пробуждается» вновь, и вся смесь становится из-за него запрещенной (такого мнения придерживаются Рамбам и Рашба).

Ответ на этот вопрос важен, когда речь идет о законе применительно к выпечке мацы. Случается, что на зерна пшеницы попадают капли воды, и зерна заквашиваются. Очень трудно найти и извлечь их из целой груды пшеничных зерен, однако очевидно, что они составляют менее одной шестидесятой от общего объема зерен. Согласно мнению, что после наступления Песаха хамец «пробуждается» вновь, если все эти зерна смолоть в муку и испечь из нее мацу, такую мацу будет запрещено есть в Песах, потому что заквасившиеся зерна «пробудятся» и из-за этого вся смесь станет запрещенной. Исходя из этого, необходимо строго следить за тем, чтобы ни одно из зерен, предназначенных для муки, из которой будут печь мацу, не намокло. Но если опираться на мнение, согласно которому хамец в составе смеси, аннулированный до Песаха, больше не «пробуждается», такая маца кошерна для еды в Песах, и нет необходимости извлекать заквасившиеся зерна, потому что перед Песахом они аннулировались, так как их объем в смеси не превышает одну шестидесятую.

04. Практический закон

Рабби Йосеф Каро, автор Шульхан арух, постановил, что хамец в составе смеси, аннулированный до Песаха, не «пробуждается» вновь, и такую смесь можно есть в Песах. Это объясняется тем, что, согласно Торе, в Песах хамец тоже аннулируется, если его доля в смеси не превышает одну шестидесятую (батель бе-шишим), но мудрецы установили «ограду» вокруг запрета Торы и вынесли постановление, что в Песах хамец запрещен в любом количестве, даже самом ничтожном (бе-машеѓу). Таким образом, полемика о том, «пробуждается» ли хамец в Песах, – это полемика по поводу постановления мудрецов, и известно, что в случае сомнения, возникающего в связи с постановлением мудрецов, следуют менее строгому толкованию. Именно такого практического закона придерживаются многие представители сефардских общин (см. Шульхан арух, 447, 4).

Однако Рама постановил, на основе решения Трумат ѓа-дешен (1, 114), что если хамец в составе смеси, аннулированный до Песаха, был жидким, то практический закон соответствует менее строгому толкованию, согласно которому такой хамец не «пробуждается» вновь; а если хамец был сухим, то закон следует более строгому толкованию, по которому хамец «пробуждается». Например, если в какой-либо напиток попала капля пива, то поскольку она полностью смешалась с напитком и больше не существует отдельно от него, она аннулировалась и не «пробуждается» вновь, и пить этот напиток в Песах разрешено. Но если хамец был сухим, он «пробуждается» после наступления Песаха. Например, если в пищу попали хлебные крошки, то поскольку они не полностью смешались с пищей и все еще существуют отдельно от нее, они имеют некоторое самостоятельное значение, и потому с наступлением Песаха этот хамец «пробудится» вновь, сделав запрещенной всю смесь (см. Шульхан арух, 447, 4). И таков практический закон, которого придерживаются выходцы из ашкеназских и некоторых сефардских общин^[4].

Мука, поскольку ее помол очень тонок, считается смесью «жидкого» квасного. Ведь главное, что определяет, является ли квасное сухим или жидким, это вопрос, смешивается ли оно полностью с пищей, в которую попало. В смеси, куда попал жидкий хамец, он полностью смешивается с разрешенной пищей, а если хамец был сухим, то он остается как бы «сам по себе». Согласно этому принципу, нет необходимости извлекать из груды пшеницы заквасившиеся зерна, потому что, будучи смолоты в муку, они полностью смешаются с остальной мукой и не «пробудятся» после начала Песаха (см. Шульхан арух и Рама, 453, 3).

Некоторые авторитеты говорят, что в соответствии с этим принципом мацу желательно испечь до Песаха. В таком случае, если небольшая доля муки или теста (не превышающая одну шестидесятую от общего объема) заквасится при замесе, она смешается с остальным тестом и аннулируется до наступления праздника, а после этого больше не «пробудится», и мацу, испеченную из этого теста, будет разрешено есть в Песах. Случается, что при машинной выпечке мацы кусочки теста застревают между деталей агрегата, остаются там в течение такого времени, за которое они могут закваситься, а потом падают обратно в тесто. Но поскольку заквасившиеся крошки полностью смешиваются с остальным тестом, такое тесто считается смесью «жидкого» квасного, и если до начала Песаха эти крошки аннулировались, так как их доля в тесте не превышала одной шестидесятой от общего объема, то после наступления праздника они больше не «пробуждаются».

Все вышесказанное действительно только постфактум (бедиавад), тогда как изначально (лехатхила), чтобы исполнить заповедь самым великолепным образом (ле-меѓадрин), муку для мацы делают из зерен, по поводу которых не возникает опасения, что они заквасились, и тщательно следят, чтобы ни малейшая доля муки или теста не забродила (см. ниже, гл. 12, п. 5)^[5].

05. Если смесь содержит хамец с испорченным вкусом (таам ли-фгам)

Известное ѓалахическое правило гласит: если какой-либо компонент, добавленный в смесь, снижает ее качество («портит» ее), он не делает ее запрещенной. Например, если в кастрюлю с вареной пищей попало некошерное мясо и его объем не превышает одной шестидесятой от общего объема смеси, то вкус некошерного мяса аннулируется, и смесь разрешено есть. Если же доля некошерного мяса в смеси составляет более одной шестидесятой, то поскольку его вкус ощущается в смеси, есть эту смесь запрещено. Но если некошерное мясо имеет испорченный вкус, то поскольку, попав в смесь, оно причинило лишь ущерб, и если при этом разрешенной пищи в смеси больше, чем запрещенной, смесь разрешено есть (см. Шульхан арух, Йоре деа, 103).

Возникает вопрос, каков закон в отношении смеси, содержащей квасное, в Песах. Есть такое мнение (его придерживаются Рашбам и Рашба): поскольку мудрецы постановили, исходя из особой строгости запрета на квасное, что даже ничтожная доля квасного делает запрещенной всю смесь, из этого следует, что запрет не зависит от того, передается ли смеси вкус квасного. Значит, даже если квасное сообщает смеси испорченный вкус, смесь все равно запрещено употреблять в пищу.

Однако большинство ранних законоучителей (в том числе рабейну Там, рабейну Йона, Рош и Мордехай) считает, что в этом отношении на квасное распространяется тот же запрет, что и на другие виды запрещенной пищи. Особой строгостью отличается только закон о том, что в Песах квасное не аннулируется, даже если его доля в смеси не превышает одной шестидесятой (батель бе-шишим); но в других случаях, когда запрещенная пища, попавшая в смесь, не делает запрещенной всю смесь, это касается и квасного.

На практике Шульхан арух постановил, что в данном вопросе нужно придерживаться менее строгого толкования закона, а Рама пишет, что в ашкеназских общинах всегда было принято следовать более строгому толкованию, согласно которому даже ничтожная доля испорченного квасного делает запрещенной всю смесь (см. Шульхан арух, 447, 10).

Приведем пример, иллюстрирующий суть данной полемики. Если в кастрюле варилось некошерное мясо, то стенки кастрюли впитали вкус мяса, и если затем в этой же кастрюле сварят другую пищу, есть ее будет запрещено, потому что вкус некошерного мяса выделится из стенок кастрюли и впитается в пищу. Однако по прошествии двадцати четырех часов с тех пор, как в кастрюле сварили некошерное мясо, вкус этого мяса, впитавшийся в стенки кастрюли, испортится, и если в этой кастрюле сварят другую пищу, есть ее будет разрешено, потому что вкус некошерного мяса, впитавшийся в нее, уже испорчен.

Подобно тому, если в Песах по ошибке в «квасной» кастрюле сварят пасхальную пищу, то, по мнению Шульхан арух и большинства других авторитетов, поскольку с момента, когда в этой кастрюле варили квасную пищу, прошло более двадцати четырех часов, пасхальная пища, сваренная в ней по ошибке, будет кошерна на Песах. А по ашкеназскому обычаю принято следовать более строгому толкованию закона, согласно которому, даже если вкус квасного испорчен, смесь все равно запрещена. Поэтому пищу, сваренную в «квасной» кастрюле спустя двадцать четыре часа, нельзя будет есть в Песах, несмотря на то, что вкус квасного, впитавшегося в стенки кастрюли, уже испорчен^[6].

06. Закон об употреблении в пищу смеси, содержащей квасное; разрешено ли держать дома в Песах такую смесь

Закон Торы в отношении смеси, содержащей хамец, очень сложен. О нем полемизируют танаи^[7] и амораи^[8], а также ранние и поздние законоучители. Приведем здесь его краткое изложение. Тора постановила, что тот, кто съедает в Песах квасное объемом не менее ке-зайта, подвергается наказанию карет («истребление души»). А если ке-зайт квасного смешался с другой пищей, в результате чего образовалась смесь, в которой на объем в три-четыре яйца (так называемый прас) приходится ке-зайт квасного, и человек съел прас этой смеси (за отрезок времени, который называется ахилат прас и составляет, по мнениям авторитетов, от 2 до 9 мин – ред.), то, по мнению Рамбана и других ранних законоучителей, он должен понести наказание карет, а по мнению Рифа и Рамбама, ему полагаются только малкот (удары плетью). А рабейну Там считает, что если человек съел всего лишь ке-зайт этой смеси, он все равно должен понести наказание согласно закону Торы, как говорит Рош в комментарии к трактату Хулин, 7, 31.

Если же на прас образовавшейся смеси приходится менее ке-зайта квасного, и человек съел такой объем этой смеси, в котором содержится ке-зайт квасного, то, по мнению Маор и Ѓа-Итур, ему полагаются удары плетью (малкот); Тур считает, что независимо от того, сколько именно смеси съел человек, если у нее есть вкус квасного, то он нарушил запрет Торы, однако ему не полагается наказание; а Рамбам говорит, что он нарушил лишь постановление мудрецов (по мнению Рамбама и Шульхан арух, 453, 2, если речь идет о смеси пшеницы и риса, и в ней чувствуется вкус квасного, то человек нарушил запрет Торы, даже если съел всего ке-зайт этой смеси).

Если хамец смешался с таким же видом пищи, однако та не заквасилась – например, если заквасившаяся мука смешалась с незаквасившейся, – то поскольку они имеют одинаковый вкус, заквасившаяся мука аннулируется согласно заповеди Торы, при условии, что в образовавшейся смеси незаквасившейся муки больше; и тем не менее, есть эту смесь в Песах запрещено согласно постановлению мудрецов (см. Шульхан арух, 447, 1).

Что касается запрета оставлять дома в Песах смесь, содержащую квасное: если ке-зайт квасного смешался с другой пищей и его доля в образовавшейся смеси составляет более одной шестидесятой, то человек, которому она принадлежит, нарушает два запрета: «да не будет видно» (баль йираэ) и «не должна находиться» (баль йимаце). Если же доля квасного в смеси не превышает одной шестидесятой, то квасное, содержащееся в смеси, аннулируется согласно заповеди Торы, и человек, которому принадлежит эта смесь, не нарушает запретов Торы. А если квасное смешалось с тем же видом пищи, однако та не заквасилась – например, если заквасившаяся мука смешалась с незаквасившейся, – и они обладают одинаковым вкусом, и при этом кошерной муки в смеси больше, то, согласно заповеди Торы, заквасившаяся мука, содержащаяся в смеси, аннулируется, и человек, которому принадлежит смесь, также не нарушает запретов Торы. И хотя в обоих случаях владелец смеси, оставив ее у себя дома в Песах, не нарушает запретов Торы, тем не менее, согласно постановлению мудрецов, смесь надо уничтожить, чтобы ее по ошибке не употребили в пищу в течение праздника^[9].