Жемчужины Ѓалахи פניני הלכה

Глава 04 — Законы, связанные с воинской службой и ведением войны

01. Заповедь служить в армии, чтобы защищать народ Израиля

Служба в Армии обороны Израиля – величайшая заповедь Торы. В ее основе лежат две универсальные заповеди, каждая из которых в известной степени равноценна всем остальным заповедям Торы, вместе взятым. Первая из этих заповедей – спасение еврейского народа от врагов, а вторая – защита Земли Израиля, чтобы она оставалась во власти еврейского народа.

Спасение еврейского народа: согласно заповеди Торы, если один еврей видит, что его собрат в опасности, он должен броситься ему на помощь. Об этом сказано (Ваикра, 19:16): «Не оставайся равнодушным к крови ближнего твоего». Ради этого еврей должен быть готов сам подвергнуться некоторой опасности. Это тем более верно, если в опасности весь народ. Сказали наши мудрецы (Мишна, трактат Санѓедрин, 4:5): «О всяком, кто спасает хотя бы одну душу из народа Израиля, Писание говорит так, будто он спас весь мир». И разумеется, если еврей участвует в спасении всего народа, его поступок тем более может сравниться со спасением всего мира.

Если всему еврейскому народу грозит опасность, то война, ведущаяся для его спасения, без всякого сомнения имеет статус «заповеданной» (мильхемет мицва). Вот что писал в связи с этим Рамбам (в «Законах царства», 5, 1): «Что такое заповеданная война? Это война против семи народов (то есть война за завоевание Земли Израиля – авт.), и война с Амалеком, и защита Израиля от неприятеля, напавшего на него». Заповедь ведения такой войны обязывает каждого еврея быть готовым подвергнуться значительно большей опасности, нежели при исполнении заповеди спасения одной души из народа Израиля. По мнениям всех авторитетов, ради спасения одной или нескольких еврейских душ нет необходимости подвергаться опасности, которая с высокой долей вероятности может оказаться смертельной. Но во время войны, когда солдаты должны подвергнуться опасности, чтобы выиграть бой, следует быть готовым и к такой опасности, которая может оказаться смертельной. Рав Авраѓам-Ицхак Ѓа-Коѓен Кук писал в связи с этим (см. Мишпат коѓен, 143), что принцип: «Человек будет жив ими» (Ваикра, 18:5), на основе которого мы учим, что спасение жизни превыше всех заповедей Торы, не действует в военное время, поскольку законы, касающиеся всего народа, отличаются от законов, распространяющихся на каждого еврея индивидуально. Ради защиты народа каждый еврей должен быть готов подвергнуться смертельной опасности. На основании этого в респонсах Циц Элиэзер (13, 100) сказано, что в военное время не действует и принцип: «Твоя жизнь для тебя дороже жизни ближнего». А в книге «Воинская служба в свете Ѓалахи» (Ѓа-цава ке-ѓалаха), в гл. 15, говорится: «Все участники войны, как один человек, обязаны пожертвовать собой ради спасения жизни товарища. Этот закон тоже относится к категории законов, касающихся всего народа. Он необходим для существования государства и благополучия его граждан»[1].


[1]. В отношении обязанности пожертвовать собой ради спасения товарища существуют два подхода. По мнению большинства авторитетов, человек не должен подвергать себя смертельной опасности, чтобы спасти товарища. Это объясняется тем, что принцип «человек будет жив ими, а не умирать, исполняя их» распространяется и на заповедь: «Не оставайся равнодушным к крови ближнего твоего». Это означает, что ради спасения ближнего нет заповеди совершать любое действие, связанное с такой опасностью для жизни, на которую обычный человек не пойдет даже ради спасения собственного имущества. Такого мнения придерживаются рабейну Йона Геронди, рабби Йеѓошуа Фальк (автор книги Меират эйнаим), Шульхан арух ѓа-рав, Мишна брура, Игрот Моше, Циц Элиэзер и другие авторитеты. Однако некоторые авторитеты говорят, что ради спасения еврея нужно быть готовым пожертвовать собой. Так пишет Бейт Йосеф, и к тому же мнению склоняется рав Цви-Йеѓуда Кук. Что же касается военного времени, то все авторитеты признают, что ради победы необходимо подвергать себя опасности.

02. Заселение Земли Израиля

Тора заповедала нам унаследовать Землю Израиля и заселить ее. Эта заповедь подразумевает установление в Земле Израиля еврейской гегемонии и преобладание еврейского населения во всех областях этой земли. Заповедь заселения Земли Израиля равноценна всем остальным заповедям Торы, вместе взятым, как объясняется в Сифрей (гл. Реэ, 53). Эта заповедь превыше спасения жизни отдельных людей, поскольку нам заповедано завоевать эту землю, и Тора не имела в виду, что в этом мы должны полагаться на чудо. И поскольку в каждой войне есть убитые, из этого следует, что заповедь завоевания Земли Израиля обязывает нас жертвовать своей жизнью (см. Минхат хинух, 425, 604; Мишпат коѓен, стр. 327; и см выше, гл. 3, п. 4). И разумеется, мы должны воевать, чтобы сохранить нашу власть в тех областях Земли Израиля, которые уже находятся в наших руках. Многие поколения еврейского народа не имели возможности создать регулярную армию, поэтому мы не могли исполнить эту заповедь, но у последних поколений, Божьей милостью, появилась такая возможность[2].

Мы неслучайно упомянули обязанность защиты еврейского народа перед заповедью заселения Земли Израиля. Йоав бен Цруя, военачальник еврейской армии при царе Давиде, когда война ужесточилась, и от еврейских воинов потребовалось огромное мужество, чтобы противостоять врагу, упомянул в своем обращении к воинам прежде всего защиту еврейского народа и лишь потом заселение Земли Израиля, сказав: «Мужайся, и будем твердо стоять за народ наш и за города Бога нашего; а Господь сделает, что Ему угодно» (Шмуэль 2, 10:12). Согласно закону Ѓалахи, защита и обеспечение существования еврейского народа предшествует заповеди заселения Земли Израиля (см. выше, гл. 3, п. 4).

Потребность опираться на армию, чтобы исполнить заповедь заселения Земли Израиля, – это не проявление слабости. Напротив, это показывает, что народ Израиля раскрывает слово Господа в мире через материальную действительность. Вот что говорит в связи с этим мидраш: «Были четыре царя… Давид сказал (Теѓилим, 18:38): «Преследую я врагов моих, и настигаю их, и не возвращусь, пока не уничтожу их». Внял ему Святой, благословен Он, и помог ему. Встал Аса и сказал: «Нет у меня силы, чтобы убить их. Я буду преследовать их, а Ты убей их». Внял ему Святой, благословен Он, и убил врагов его. Встал Йеѓошафат и сказал: «Нет у меня силы ни убить, ни преследовать. Я воспою песнь, а Ты убей их». Внял ему Святой, благословен Он, и убил врагов его. Встал Хизкияѓу и сказал: «Нет у меня силы ни убить, ни преследовать, ни воспеть песнь. Я буду спать на ложе моем, а Ты сделай все Сам». Сказал ему Святой, благословен Он: «Я сделаю!»» (Эйха раба, птихта 30). Люди, чья вера недостаточно прочна, могут подумать, что Хизкияѓу был наиболее праведным из всех, однако истина ровно противоположна. Этот мидраш описывает ужасную деградацию народа Израиля от великой эпохи Давида до разрушения Храма. В дни Хизкияѓу материальная действительность уже была настолько далека от Божественного идеала, что понадобилось чудо, чтобы одержать победу над врагами. Однако чудо не может длиться долго, и если люди не исправят и не освятят материальную действительность, то в конце концов их ждет разрушение и изгнание.


[2]. По мнению Рамбана (Дополнения к Сефер ѓа-мицвот, разд. «Заповеди-предписания», 4), завоевание Земли Израиля имеет статус «заповеданной войны»; того же мнения придерживается большинство ранних и поздних авторитетов. Рамбам же не приводит заповедь заселения Земли Израиля в составленном им перечне заповедей Торы, – в том числе среди заповедей, связанных с ведением войны, он не упоминает заповедь завоевания Земли Израиля, а лишь приводит заповедь войны против семи народов (населявших землю Кнаан) и Амалека. Однако в респонсах Двар Йеѓошуа (ч. 2, Орах хаим, 48) написано, что это касается только ситуации, когда нам необходимо отвоевать Землю Израиля у инородцев; но и Рамбам признаёт, что когда она уже находится в наших руках, мы должны вести войну против завоевателей, не позволяя им отнять у нас ни пяди этой земли. Ведь, по мнению Рамбама («Законы, связанные с идолопоклонством», 10, 6), заповедь-запрет Торы: «Да не живут они в земле твоей» (Шмот, 23:33) относится ко всем народам мира; а по мнению Раавада, заповедь: «…и не щади их» (Дварим, 7:2) распространяется на все народы, не принявшие на себя семь заповедей сынов Ноаха, демонстрирующих веру во Всевышнего, Бога Израиля, как пишет Рамбам в «Законах царства» (8, 10-11). Рав Нахум-Элиэзер Рабинович объясняет, что, по мнению Рамбама, война за спасение части Земли Израиля входит в категорию заповеданной войны, которую Рамбам определил как «спасение Израиля от неприятеля, напавшего на него»; ведь в «Законах субботы» (2, 23) Рамбам постановил, что подобную войну следует вести даже в субботу, и даже лишь для того, чтобы спасти сено и солому, принадлежащие еврейским жителям приграничного города. По словам рава Рабиновича, Рамбам пишет, что единственный способ возвратить Землю Израиля под еврейскую власть заключается в том, чтобы евреи постепенно заселяли области, населенные инородцами, пока не будет провозглашено еврейское государство, как и случилось на самом деле.

03. Общенациональная заповедь и запрет поддаваться страху

Заповедь службы в армии особенно ярко выражает ту идею, что каждый еврей является неотъемлемой частью своего народа. Все заповеди Торы мы исполняем как отдельные люди, однако наши мудрецы сказали, что все евреи в ответе друг за друга, поэтому заповеди достигают наивысшего уровня именно тогда, когда человек исполняет их «от имени всего Израиля». И все же, заповеди остаются индивидуальной обязанностью каждого еврея. Что же касается заповеди службы в Армии обороны Израиля, то, исполняя ее, еврей во многом отказывается от своей индивидуальности и становится частью общества, и все солдаты армии воюют, как один человек, за народ и землю Израиля.

При таком подходе можно не бояться войны. Только если человек будет рассматривать службу в армии как индивидуальную заповедь, он испытает чувство страха. И действительно, в обычной жизни человек должен быть осторожным и избегать опасности, ведь только так он сможет исполнить заповедь: «Берегите же души ваши» (Дварим, 4:15). Именно таков практический закон: спасение жизни отодвигает все заповеди Торы (кроме трех строжайших запретов: идолопоклонства, кровосмешения и кровопролития). Но во время войны каждый еврей должен возвыситься над своим индивидуальным мировоззрением и рассматривать себя как часть народа Израиля, как его представителя, чья миссия – раскрыть в мире Божественное слово. Это поможет ему преодолеть естественный страх и преисполниться мужества, необходимого для участия в войне.

Вот что писал в связи с этим Рамбам (в «Законах царства», 7, 15): «И когда человек вступает в войну, пусть уповает на Оплот Израиля, и Тот спасет его в час бедствия. И пусть знает, что бьется за единство Всевышнего, и тогда он будет готов пожертвовать ради этого даже собственной жизнью. И пусть не боится и не страшится, и не думает ни о жене, ни о детях своих. Напротив, да сотрет он память о них из сердца своего и думает только о войне. А всякий, кто начинает думать об опасности, которая подстерегает его на войне, и исполняется страха от этих мыслей, нарушает заповедь-запрет Торы, ибо сказано (Дварим, 20:3): «Да не ослабеет сердце ваше, не бойтесь, не трепещите пред ними и не ужасайтесь их». Более того, жизнь всего народа Израиля зависит от него. И если он не сумеет одолеть врага, если не вступит в войну со всей душой и со всем сердцем, он подобен тому, кто проливает народную кровь, о чем сказано (там же, ст. 8: «…дабы он не сделал робкими сердца братьев его, как его сердце». Ведь сказано у пророка (Ирмеяѓу, 48:10): «Проклят тот, кто нерадиво исполняет дело Господне, и проклят тот, кто меч свой отвращает от кровопролития». А тот, кто воюет всем сердцем, не зная страха, и при этом его намерение заключается только в том, чтобы освятить Имя Господа, – тому обещано, что он убережется от всякого ущерба и всякой напасти, и возведет себе дом благословенный во Израиле, и ему, и его детям зачтутся все его заслуги, и удостоится он жизни в Мире грядущем, о чем сказано (Шмуэль 1, 25:28-29): «Прости же вину рабы твоей, ибо непременно устроит Господь господину моему дом надежный, ибо войны Господни ведет господин мой, и зла нет в тебе во все дни [жизни] твоей. И хотя поднялся человек преследовать тебя и искать души твоей, да будет все же душа господина моего завязана в узле жизни у Господа, Бога твоего»»[3].


[3]. Воины войска Давидова, отправляясь на битву, писали своим женам разводные письма (гет), чтобы, если муж пропадет без вести на поле брани, жена не осталась агуной. Так говорится в Вавилонском Талмуде, в трактате Шабат, 56а. Рав Кук добавляет в книге Эйн айя (к этому месту Талмуда, п. 61), что это было выражением их перехода от индивидуального статуса семьянина к статусу общенациональному.

04. Заповедь мобилизации в ряды Армии обороны Израиля

Предназначение Армии обороны Израиля – защищать еврейский народ от ненавистников и способствовать исполнению заповеди заселения Земли Израиля, сохраняя в ней еврейскую гегемонию. Поэтому на каждого еврея призывного возраста возложена заповедь мобилизации в ряды армии. И хотя любой солдат, служащий в армии, исполняет заповедь, существует огромная разница между теми, кто служит в боевых частях и подвергает себя ежедневному риску, и служащими тыловых подразделений.

В этом нам не следует брать пример с царя Давида, который постановил, что воины, охраняющие лагерь, должны получить при разделе добычи ту же долю, что и те, кто воевал на поле брани. В книге Шмуэль 1 (30:24) об этом сказано: «Да и кто будет слушать вас в этом деле? Ведь какова доля ходившего на войну, такова [должна быть] и доля сидевшего при обозе: вместе пусть делят». Дело в том, что в войске Давида стражники, охранявшие лагерь, были равноправными участниками боевых действий. Однако было необходимо поставить нескольких воинов на охрану лагеря и снаряжения, и если бы им не досталась половина добычи, впредь они не согласились бы участвовать в битвах. Ведь в войско Давида люди вступали добровольно, рассчитывая в том числе и на получение части захваченной у врага добычи. Кроме того, жизнь стражников тоже подвергалась опасности, потому что в те времена тыл был намного ближе к линии фронта, и вражеское войско всегда пыталось захватить лагерь, чтобы разрушить военную инфраструктуру и добиться преимущества в бою. Поэтому воины, стоявшие на страже, исполняли не менее важную и опасную задачу, чем те, кто выходил на поле боя.

А в наши дни большинство служащих тыловых подразделений почти не участвуют в боевых действиях, поэтому уровень их исполнения заповеди значительно ниже, чем тех, кто служит в боевых частях. Общий принцип в отношении служащих тыла таков: чем больший вклад вносит такой военнослужащий в дело обеспечения безопасности Государства Израиль, тем большую заповедь он исполняет. Вклад некоторых служащие тыловых подразделений в дело государственной безопасности огромен.

Но и сегодня мы можем извлечь мораль из постановления Давида: не следует разделять военнослужащих различных боевых подразделений и утверждать, что одни боевые части важнее других. Все они равны по своей значимости, все без исключения необходимы для успешного ведения боевых действий, и почет, которого достойны воины Израиля, тоже следует разделить между всеми ними поровну. Но чем большей опасности ради защиты еврейского народа подвергается солдат во время несения боевой службы, тем большей награды он удостоится за свое самопожертвование, ибо сказали наши мудрецы (Мишна, трактат Авот, 5:23): «Чем больше усилия, тем выше вознаграждение»[4].

Солдаты исполняют заповедь с первых же дней службы в армии, на курсе молодого бойца и во время боевых учений. Это объясняется тем, что враги, зная, что у Государства Израиль есть сильная армия, опасаются начинать против нас войну; следовательно, мобилизация военнослужащих и боевые учения уже способствуют укреплению безопасности государства и исполнению заповеди заселения Земли Израиля. Но иногда сдерживающего фактора недостаточно, и необходимо вступить в бой. И тогда ценность исполняемой солдатами заповеди возрастает многократно, и каждый солдат должен быть готов пожертвовать собой, если понадобится.

И хотя многие люди справедливо критикуют некоторых командиров армии и общую политику безопасности Израиля, это не изменяет сути заповеди службы в армии. Ведь, в конечном счете, если бы не было Армии обороны Израиля, враги давно уничтожили бы нас. Более того, можно сказать, что у народа Израиля ни разу в истории не было безупречной армии, в которой никогда не бывало недочетов, и которая была совершенна в нравственном отношении. Иногда армия имеет больше недостатков, иногда – меньше.  Но заповедь воевать за еврейский народ и Землю Израиля никогда не теряла своей актуальности. Когда нам не удавалось исполнить эту великую заповедь, нас постигали ужасные бедствия. Поэтому, если кто-то хочет высказать слова конструктивной критики в адрес Армии обороны Израиля, очень важно, чтобы они прозвучали, если это поможет улучшить положение и исправить существующие недостатки, но никакая критика не отменяет заповеди мобилизации в ряды Армии обороны Израиля.


[4]. Обычай делить добычу поровну между воинами, выходящими на поле боя, и стражниками, стерегущими лагерь, установил еще наш праотец Авраѓам, который после войны с четырьмя царями отказался от своей собственной доли, но строго следил за тем, чтобы стражники получили причитающееся им. Вот как это описывается в Торе (Берешит, 14:24): «Мне – ничего, только то, что съели отроки, и долю людей, которые ходили со мною: Анер, Эшколь и Мамре, – пусть возьмут свою долю». Всевышний повелел Моше поступить точно так же после победы над Мидьяном: разделить добычу на две части, одна из которых предназначалась воинам, а вторая – всему остальному народу. Об этом сказано (Бемидбар, 31:27): «И раздели добычу пополам между воинами, ходившими на войну, и всей общиной». Одну половину добычи получили двенадцать тысяч воинов, а вторую половину – почти шестьсот тысяч сынов Израиля. Это показывает, что между воинами и всем остальным народом существует огромная разница. Сказали наши мудрецы (Псикта зутарта, Леках тов к Берешит, там же), что правило, установленное Торой, было забыто, пока Давид не ввел его вновь.

05. Обязаны ли те, кто посвящает все свое время изучению Торы, служить в армии?

Заповедь изучения Торы не отменяет заповеди службы в армии и защиты еврейского народа от врагов. Сказали наши мудрецы (Вавилонский Талмуд, трактат Сота, 44б), что слова Торы (Дварим, 20:5-7): «Тот, кто построил новый дом и не обновил его, пусть идет и возвратится в дом свой, чтобы не умер он на войне и другой не обновил его; и тот, кто насадил виноградник и не почал его, пусть идет и возвратится в дом свой, чтобы не умер он на войне и другой не почал его; и тот, кто обручился с женщиною и не взял ее, пусть идет и возвратится в дом свой, чтобы не умер он на войне и кто-нибудь другой не взял ее» относятся к «войне, разрешенной Торой» (мильхемет ршут). Но когда речь идет о «заповеданной войне» (мильхемет мицва), направленной на защиту народа Израиля от врага, то «на эту войну выходят все – даже жених из покоя своего и невеста из-под свадебного балдахина». Именно такое постановление выносит Рамбам (в «Законах царства», 7, 4).

В источниках также сказано, что ученики Йеѓошуа бин Нуна и царя Давида, отправляясь на войну, не опасались, что война отнимет у них время, предназначенное для изучения Торы. Правда, в Вавилонском Талмуде (в трактате Мегила, 3а) рассказывается, что ангел упрекнул Йеѓошуа в том, что он напрасно тратит время, вместо того чтобы изучать Тору, но это произошло ночью, когда Йеѓошуа и его воины отдыхали. Когда же Йеѓошуа был занят военными нуждами, упрекнуть его было не в чем. Рассказывается также, что когда Амаса бен Йетер, военачальник Давида, искал новых воинов для своего войска, он пришел в дом учения (бейт мидраш), но поскольку все мудрецы были заняты изучением Торы, по Ѓалахе ему было запрещено призывать их на войну (см. Вавилонский Талмуд, трактат Санѓедрин, 49а). Однако в том случае речь шла о «разрешенной войне», которая не отменяет заповедь изучения Торы. Но если людей, посвящающих все время изучению Торы, необходимо мобилизовать на «заповеданную войну», чтобы защитить народ Израиля от врагов, они обязаны ради этого прервать свое учение. Что же касается сказанного в Талмуде (в трактате Бава батра, 8а), что мудрецы Торы не нуждаются в страже, то речь идет о такой страже, которая защитила бы их от воров, но не от недоброжелателей, нападение которых может привести к угрозе для жизни мудреца. Если же необходимо спасать жизнь евреев, это заповедь, поскольку в Торе (Ваикра, 19:16) сказано: «Не оставайся равнодушным к крови ближнего твоего». А когда существует угроза для человеческой жизни, мудрецы Торы должны первыми исполнить заповедь спасения (см. Мишна брура, 328, 34). И хотя наши мудрецы сказали (в трактате Мегила, 16б): «Изучение Торы важнее спасения человеческой жизни», они имели в виду, что заповедь изучения Торы обладает большей духовной ценностью, однако с точки зрения обязанности, когда необходимо исполнить какую-либо заповедь, и никто больше не может это сделать, любая заповедь отодвигает изучение Торы, и тем более, заповедь защиты народа Израиля от врагов.

Тем не менее, наш учитель и наставник рав Цви-Йеѓуда Кук, благословенна память праведника, постановил, что отдельным людям, способным достичь высокого уровня в изучении Торы ради всего народа Израиля, лучше отложить мобилизацию, пока призыв для них не будет обязательным по закону. За это время они должны совершенствоваться в изучении Торы, чтобы распространять ее в народе, и это будет их самый весомый вклад в укрепление еврейского самосознания, а также в дело государственной безопасности и заселения Земли Израиля, – при условии, что они будут питать глубокое уважение к солдатам, которые каждую минуту собственнолично исполняют заповедь защиты народа и заселения Земли Израиля. Только так люди, изучающие Тору, на самом деле будут способствовать поднятию боевого духа еврейского народа[5].


[5]. Наш учитель и наставник рав Цви-Йеѓуда Кук разъяснил этот вопрос в своей книге Ле-нетивот Исраэль. По мнениям всех авторитетов, война, направленная на защиту еврейского народа, является заповеданной (мильхемет мицва), как пишет Рамбам. А по мнению Рамбана и его последователей, заповедь ведения войны действует и тогда, когда необходимо захватить новые территории Земли Израиля. В книге Ле-нетивот Исраэль приводится рассказ рава Шеар-Ишува Ѓа-Коѓена о том, как он вступил в ряды Армии обороны Израиля во время Войны за независимость при поддержке своего отца, рава Давид Ѓа-Коѓена, известного также под именем Назир. Согласно словам рава Ѓа-Коѓена, некоторые люди говорят от имени рава Кука, что якобы запрещено призывать учащихся ешив в армию. При этом они цитируют то, что рав Кук написал в Игрот Раайя, ч. 3, 810. Рав Цви-Йеѓуда был поражен, услышав это. Он сказал, что в указанном месте рав Кук объясняет, почему учащимся ешив не следовало вступать в ряды Британской армии во время Первой мировой войны, и его слова не имеют ни малейшего отношения к заповеданной войне, которую ведет еврейская армия в Земле Израиля, чтобы защитить народ Израиля от врагов. В результате этой беседы рав Цви-Йеѓуда опубликовал разъяснения по данному вопросу. И тем не менее, он всегда говорил, что если в мобилизации всех учащихся ешив нет необходимости, то желательно, чтобы те, кто изучает Тору ради того, чтобы потом ее преподавать, отложили армейскую службу. Этому указанию последовало большинство его учеников в ешиве «Мерказ ѓа-рав», отложив службу в армии на много лет и значительно ее сократив. В конце концов стало ясно, что эти люди внесли неоценимый вклад в дело безопасности Государства Израиль: их многочисленные ученики в ешивах программы ѓесдер и на курсах подготовки к армейской службе (мехинот) стали одними из лучших бойцов израильской армии.

Для того чтобы наглядно продемонстрировать, какой величайшей ценностью обладает заповедь службы в рядах Армии обороны Израиля, приведу здесь историю, услышанную мной от д-ра Файнгольда. Она повествует о великом раввине р. Исраэле-Зеэве Густмане, благословенна память праведника, последнем из крупнейших ѓалахических авторитетов Вильны. Он был членом раввинского суда рава Хаима-Ойзера Гродзинского, прошел через пламя Холокоста, в котором сгорел его единственный сын. По прошествии многих лет он основал ешиву в иерусалимском квартале Рехавия. Одними из ближайших учеников рава Густмана были проф. Роберт (Исраэль) Ауман (позднее – лауреат Нобелевской премии) и его сын Шломо Ауман, учащийся ешивы ѓесдер в Шаалабим.

Шломо, да отомстит Всевышний за его кровь, погиб во время операции «Мир Галилее». В день его похорон д-р Файнгольд отвез рава Густмана на кладбище. После похорон рав Густман все ходил по кладбищу среди свежих могил павших бойцов и тяжело вздыхал, исполненный глубокого горя. По дороге обратно, в машине, он произнес: «Все они – святые!» Один из попутчиков спросил его с заднего сидения: «Неужели все? Даже нерелигиозные?» Рав Густман повернулся к нему и отчеканил: «Все! Все без исключения!»

На подъезде к Рехавии рав Густман обратился к д-ру Файнгольду (на идиш): «Д-р Файнгольд, давайте зайдем к профессору Ауману, я хотел бы ему кое-что сказать». Поднимаясь по лестнице, он был погружен в свои мысли. Когда они зашли в квартиру, рав Густман тихо и прочувствованно произнес на идиш: «Д-р Файнгольд, вы, наверное, не знаете, у меня был сын, Меирке. Он был такой красивый мальчик. Я это говорю не потому, что я его отец. Он и вправду был очень красивый…» И тут рав спохватился, что не все присутствующие знают идиш, и повторил свои слова на иврите, чтобы его поняли родные Шломо.

Он обратился к вдове, к родителям, к братьям и сестрам Шломо: «Во время детской акции моего сына Меирке вырвали у меня из рук и бросили в грузовик. Рядом со мной стояла жена попечителя ешивы. Ее сына тоже забрали. И она сказала фашисту: посадите и меня в этот грузовик. И немец ей ответил: погодите, уважаемая фрау, придет и ваша очередь… Криков полуживых детей в грузовике было почти не слышно – их заглушали пронзительные вопли матерей…»

Рав Густман рассказал, что после гибели сына он, отправляясь из гетто на каторжные работы, взял с собой его детские ботиночки, чтобы обменять их на продукты. Ему удалось выменять их на морковь и муку. Однако ему пришлось выносить каждый день по одному ботинку, потому что он не мог внести в гетто сразу все полученные продукты. Он рассказал, как спрятал муку в брюки, а морковь, порезанную на кружки, – в свои ботинки. Возвратившись в гетто, он отнес часть продуктов вдове рава Хаима-Ойзера Гродзинского, величайшего авторитета поколения. Она вся распухла от голода и холода. Сначала она отказывалась брать еду и сказала: «У вас еще остались жена и дочь, отдайте им». Рав Густман ей ответил: «Нам хватает», и тогда она согласилась взять немного моркови и муки. И рав добавил: «Я сам в рот не брал эту еду, потому что не мог исполнить сказанное: «И будете есть плоть сынов ваших»» (Ваикра, 26:29).

И тут рав Густман выпрямился и произнес: «А теперь я вам расскажу, что сейчас происходит там, наверху. Мой Меирке говорит Шломо: «Хорошо тебе, Шлоймеле. Выпало на твою долю то, чего я не сподобился. Не смог я броситься на врага, чтобы защитить наш народ. А ты смог!»» Профессор Ауман встал, обнял рава Густмана и проговорил: «Утешили вы меня, утешили».

Когда сын д-ра Файнгольда достиг призывного возраста, д-р Файнгольд спросил рава Густмана, чей авторитет безоговорочно признавали все крупнейшие раввины, в том числе и ультраортодоксального направления (харедим): «Так что же написано в Торе Моше: идти в армию или не идти?» Рав ответил: «В Торе нашего учителя Моше написано: «Ужели братья ваши пойдут на войну, а вы будете сидеть здесь?»» (с этим словами Моше обратился к коленам Реувена и Гада). А потом, расхаживая по комнате и подняв одну руку величественным жестом, рав повторил этот стих еще несколько раз, с каждым разом все громче.

06. Соблюдение скромности в армии

В Торе целая глава отводится теме чистоты и святости еврейского военного лагеря. Вот что там сказано (Дварим, 23:10-15): «Когда выступишь станом против врагов твоих, то берегись всего дурного (דבר רע, давар ра, букв. «дурной вещи»). Если будет у тебя человек, который нечист от случившегося ночью, то пусть он выйдет вон из стана и не входит в стан. И будет, к наступлению вечера пусть омоется он водою, и по заходе солнца может он войти в стан. И да будет у тебя место вне стана, куда бы тебе выходить. Кроме оружия твоего должна быть у тебя лопатка; и когда будешь садиться снаружи, покопай ею, и опять закрой испражнение твое. Ибо Господь, Бог твой, ходит среди стана твоего, дабы избавлять тебя и предавать тебе врагов твоих; пусть же будет стан твой свят, чтобы не увидел Он у тебя чего-либо срамного и не отступил от тебя».

Согласно общему правилу Торы, в военном лагере необходимо «беречься всего дурного», то есть любых грехов, упомянутых в Торе, в том числе и особо тяжких: идолопоклонства, кровосмешения и напрасного кровопролития (см. Сифрей, там же). А поскольку в указанной главе Пятикнижия употребляется слово דבר (давар, в выражении דבר רע, давар ра, букв. «дурная вещь»), мудрецы заключают, что это намек на грехи, связанные с речью[6], и их надо опасаться больше всего. Имеются в виду два греха: поношение Божественного Имени и злоязычие (лашон ѓа-ра). Ведь наши мудрецы сказали (Вавилонский Талмуд, трактат Арахин, 15б): «Всякий, кто грешит злоязычием, словно совершает одновременно три самых тяжких греха: идолопоклонства, кровосмешения и напрасного кровопролития».

Но если рассматривать приведенные стихи Пятикнижия как указание частного порядка, то речь идет о соблюдении в военном лагере законов скромности. Именно так следует понимать выражение «все дурное» – следует беречься даже нескромных мыслей. Это соответствует сказанному в Талмуде (в трактате Авода зара, 20б): «Учат мудрецы: «Берегись всего дурного» – дабы не предавался человек греховным помыслам днем и не осквернился ночью». Из последних слов приведенной главы Торы также следует, что более всего нужно опасаться именно нескромных мыслей, ведь сказано: «…чтобы не увидел Он у тебя чего-либо срамного и не отступил от тебя». Здесь подразумеваются и такие грехи как сквернословие и шутовство, поскольку эти запреты связаны и с речью, и с вопросами скромности. Из слов наших мудрецов мы заключаем, что сквернословие и шутовство могут привести к гибели еврейских воинов (см. трактат Шабат, 33а; Мидраш Танхума, гл. Ки теце, 3).

Этому единственному в своем роде указанию Торы дается несколько объяснений, и все они – «слова Бога живого»[7]. В самой Торе объясняется: «Ибо Господь, Бог твой, ходит среди стана твоего». Народ Израиля – сыны Святого, благословен Он, и еврейские воины, выходящие навстречу врагу, чтобы защитить свой народ, пользуются Его благоволением. Поэтому Он осеняет их лагерь Своим присутствием, «дабы избавлять тебя и предавать тебе врагов твоих». Еврейский военный лагерь наделен святостью, подобной святости Храма, и солдаты должны придерживаться этой святости, как священники (коѓены), совершавшие храмовое священнослужение. Если же Всевышний увидит в лагере «что-либо срамное», Он удалит оттуда Свое присутствие. Раши комментирует этот стих на основе слов мудрецов: именно потому, что воинам особенно необходима помощь свыше, – ведь в час опасности сила Сатаны приумножается, – воины еще больше обязаны беречься всего дурного.

А Рамбан добавляет: общеизвестно, что в военном лагере часто нарушаются любые запреты. По всей вероятности, это объясняется тем, что воины стремятся таким образом разрядить напряжение, в котором они постоянно пребывают. Самый простой путь к этому – легкомысленность, сквернословие и нескромное поведение. Кроме того, в условиях опасности для жизни рушатся привычные моральные устои, и то, что раньше было строго запрещено – например, убийство, – становится разрешенным. Солдат обнаруживает в себе душевные силы, о существовании которых раньше и не подозревал, и если он не станет строго ограничивать себя, эти силы прорвутся в нежелательных направлениях. Вот почему Тора предостерегает воинов, чтобы они «береглись всего дурного».

К тому же, живя семейной жизнью, человек строже ограничивает себя во всем, что касается скромности, а когда он идет в армию, обычный уклад жизни полностью меняется, и в таких условиях опасность нарушения всевозможных запретов резко возрастает. Кроме того, возникает опасение, что некоторые солдаты, погрузившись в атмосферу армейских учений и боевых операций ради защиты народа и Земли Израиля, станут пренебрегать личными заповедями, такими как воздержание от греховных речей и мыслей. Поэтому Тора сообщает нам, что еврейский военный лагерь должен обладать святостью, и именно она поможет нам победить врага. А после войны солдаты возвратятся домой, в свои семьи, и если они осквернят свои души развратом, это нанесет им серьезный психологический ущерб и станет препятствием в их любви к жене. Ведь скромность и святость – основа супружеской любви.

Таким образом, во время армейской службы следует более всего остерегаться разврата, сквернословия и греховных помыслов.


[6]. Поскольку слово דיבור (дибур, «речь») является однокоренным с употребленным Торой в этом стихе словом דבר (давар) – прим. пер.

[7]. То есть все они верны (прим. пер.).

07. Святость в военном лагере

Помимо того, что в еврейском военном лагере следует строго соблюдать законы скромности, Тора также учит нас, что в лагере нужно следить за чистотой, и в нем не должно быть человеческих испражнений. В Торе сказано, что тот, кому необходимо справить естественные нужды, должен выйти за пределы лагеря, а потом покрыть свои испражнения. Вот как об этом говорится (Дварим, 23:13-15): «И да будет у тебя место вне стана, куда бы тебе выходить. Кроме оружия твоего должна быть у тебя лопатка; и когда будешь садиться снаружи, покопай ею, и опять закрой испражнение твое. Ибо Господь, Бог твой, ходит среди стана твоего, дабы избавлять тебя и предавать тебе врагов твоих; пусть же будет стан твой свят, чтобы не увидел Он у тебя чего-либо срамного и не отступил от тебя». Дело в том, что если в лагере есть испражнения, в нем запрещено произносить слова святости, и Всевышний, Который «ходит среди стана», может удалить оттуда Свое присутствие. Из этого следует, что в военном лагере, помимо соблюдения законов скромности, нужно также посвящать время занятиям, связанным со святостью: проводить регулярные молитвы, произносить все необходимые благословения и по мере возможности изучать Тору. Ведь Тора заповедала нам следить за чистотой лагеря именно для того, чтобы в нем можно было произносить слова святости.

Говорят наши мудрецы (см. Вавилонский Талмуд, трактат Мегила, 3а), что Божий ангел, явившись перед Йеѓошуа бин Нуном, упрекнул его в том, что ночью, когда его лагерь отдыхал, воины не занялись изучением Торы. И действительно, впоследствии, в ночь перед битвой у Ѓая, Йеѓошуа и его воины изучали Тору. Об этом сказано (Йеѓошуа, 8:9): «…а Йеѓошуа ночевал в ту ночь среди народа» и там же, ст. 13: «…а Йеѓошуа ходил в ту ночь посреди долины». Объясняют мудрецы (в трактате Мегила, 3б): «Писание учит нас, что Йеѓошуа ночевал в долине Ѓалахи».

Не всякий способен достичь уровня Йеѓошуа бин Нуна, изучая Ѓалаху в ночь перед боем, и даже во время учений очень трудно сосредоточиться на Торе. Но все же каждый солдат обязан читать ежедневные молитвы и изучать Тору по мере своих сил, хотя бы несколько минут в день. Это выражает святость еврейского военного лагеря.

08. Какого толкования закона Ѓалахи следует придерживаться в армии: более или менее строгого?

Как известно, в Ѓалахе часто приводится несколько различных мнений, соответствующих более или менее строгому толкованию закона. Как правило, практический закон выносится согласно мнению большинства авторитетов, а в случае необходимости можно положиться на мнение тех авторитетов, которые придерживаются менее строгого толкования закона. А те, кто хочет исполнить заповедь самым великолепным образом (ле-меѓадрин), стараются следовать более строгому толкованию, даже если его придерживается меньшинство законоучителей, – так эти люди выполняют свою обязанность согласно всем мнениям. Возникает вопрос, как нужно поступать во время армейской службы: согласно более или менее строгому толкованию закона?

С одной стороны, Тора предостерегает нас, что в военном лагере необходимо «беречься всего дурного». Вот ее слова (Дварим, 23:10): «Когда выступишь станом против врагов твоих, то берегись всего дурного». Как мы уже говорили (в п. 6), у этого указания есть три основные причины: во-первых, в стане Израиля обитает Шхина; во-вторых, в час опасности сила Сатаны приумножается, поэтому в армии следует соблюдать заповеди более строго, чтобы удостоиться помощи свыше; в-третьих, армейская жизнь может привести к понижению духовного уровня солдат, поэтому они должны еще больше укрепляться в исполнении заповедей.

С другой стороны, мудрецы освобождают воинов, идущих в бой, – с начала до конца войны, – от шести запретов. 1) Воинам разрешается собирать бревна и дрова повсюду, не опасаясь нарушения запрета гезель (незаконного присвоения чужой собственности). 2) Воины не обязаны искать воду для омовения рук перед трапезой с хлебом. 3) Воинам разрешено есть плоды, выросшие в Земле Израиля, даже если нет полной уверенности в том, что от них отделили все необходимые приношения и десятины (такие плоды называются дмай). Согласно постановлению мудрецов, поскольку в отношении таких плодов существует сомнение, от них в любом случае следует отделить приношения и десятины, но воины, находящиеся в лагере, освобождаются от этой обязанности. 4) Они также освобождены от обязанности откладывать в специально предназначенном для этого месте пищу, достаточную для двух трапез, чтобы сделать эрув хацерот или эрув тхумин[8]. 5) Воинам разрешается разбивать лагерь и проходить в любом месте, не опасаясь нанесения ущерба владельцу поля. 6) Убитых воинов нужно хоронить там, где они погибли (см. Вавилонский Талмуд, трактат Эрувин, 17а). Все эти разрешения действуют только во время войны, но не во время учений. По мнению рава Ицхака Герцога (см. Ѓейхаль Ицхак, Орах хаим, 47), эти шесть разрешений не действуют также на постоянных военных базах и укреплениях, предназначение которых – охрана государственных границ.

Необходимо подчеркнуть, что мудрецы освобождают воинов от перечисленных шести запретов даже тогда, когда жизни воинов не грозит опасность. Ведь в условиях угрозы для жизни отодвигаются все заповеди Торы, а не только эти шесть запретов. Мудрецы пришли к выводу, что если в тяжелых полевых условиях воины станут тратить время и силы на соблюдение упомянутых шести запретов, это крайне усложнит ведение боевых действий и косвенным образом понизит боеспособность еврейского войска. Например, если воинам придется всюду носить с собой емкости с водой для омовения рук и дрова для разведения огня, это очень замедлит их продвижение. Аналогичным образом, если они будут должны хоронить каждого погибшего на специально устроенном кладбище, им иногда придется много дней нести на себе тела погибших, что послужит серьезной помехой в противостоянии врагу. Существенно усложнит ведение боевых действий и необходимость постоянно просить у владельцев той или иной территории разрешение разбить лагерь или собрать дрова. Поэтому мудрецы разрешили воинам самостоятельно распоряжаться любой территорией для военных нужд. Однако следует отметить, что в наши дни нарушение многих из этих запретов неоправданно. Например, современная армия располагает транспортными средствами, что позволяет похоронить каждого погибшего на кладбище. Можно также без особых усилий доставить солдатам воду в неограниченном количестве для омовения рук. А благодаря современным средствам связи можно заранее распланировать все остановки, не нанося ущерб владельцам территорий[9].

Так или иначе, из вышеприведенных законов выводится общее правило. С одной стороны, в отношении запретов, соблюдение которых может усложнить ведение боевых действий или замедлить продвижение солдат, следует полагаться на мнение тех авторитетов, которые придерживаются менее строгого толкования закона, подобно тому, как мудрецы освободили воинов от соблюдения указанных шести запретов. С другой стороны, в отношении запретов, соблюдение которых не помешает ведению боевых действий, следует придерживаться более строгого толкования закона, чтобы прибавить святости в военном лагере. И тем более следует соблюдать все заповеди с особой тщательностью во время боевых учений[10].


[8]. См. «Жемчужины Ѓалахи», Шабат 2, гл. 29, п. 5 (прим. пер.).

[9]. Все это объясняется более подробно в книге рава Кофмана «Воинская служба в свете Ѓалахи» (Ѓа-цава ке-ѓалаха), в гл. 11. Следует добавить, что из закона о «женщине-пленнице, красивой видом» (см. Дварим, 21:11) можно вывести общий принцип: в армии нужно придерживаться менее строгого толкования в тех случаях, в которых очень трудно соблюдать строгий вариант закона. Необходимо также отметить, что от перечисленных в тексте шести запретов освобождается только группа, состоящая не менее чем из десяти солдат, так как только в таком случае к ним относится определение «лагерь» или «стан». Вероятно, этому можно дать такое объяснение: если отряду из десяти или более солдат придется соблюдать указанные шесть запретов, это отнимет у них слишком много времени и помешает подготовке к бою. Ведь группа, состоящая из десяти или более человек, естественным образом будет склоняться к более строгому толкованию закона, как это чаще всего происходит на людях. И даже если соблюдение перечисленных запретов усложнит подготовку к бою, они все равно не позволят себе нарушать запреты. Поэтому мудрецы освободили их от этих запретов, чтобы им не приходилось всякий раз, столкнувшись с описанными ситуациями, взвешивать, как им следует поступить. Но когда воинов менее десяти, такого опасения не возникает, поэтому в данном случае действует общий принцип: подозрение на угрозу для жизни отодвигает заповеди.

Из шести запретов, от которых мудрецы освободили воинов, три являются очень строгими: запрет наносить ущерб владельцу земли, запрет присваивать себе чужие дрова и запрет хоронить мертвого вне специально устроенного кладбища. В наши дни, когда есть такая возможность, эти запреты стараются все же соблюдать. Другие запреты не являются строгими – их установили мудрецы, и солдаты во время войны освобождены от них. Речь идет о требовании отделять приношения и десятины от урожая, имеющего статус дмай, и об обязанности откладывать в специально предназначенном для этого месте пищу, достаточную для двух трапез, чтобы сделать эрув хацерот или эрув тхумин. Эти разрешения действуют и в наше время. Авторитеты расходятся во мнениях в вопросе, в чем именно заключается разрешение не соблюдать закон эрув тхумин (см. «Жемчужины Ѓалахи», Шабат 2, гл. 30 – пер.): разрешено ли удаляться от границы субботнего предела на 4 тыс. локтей в каждом направлении или только в одном из направлений. А по мнению рава Горена, разрешено отдаляться от границы субботнего предела на 12 миль. Что же касается омовения рук, то освобождение от него тоже остается в силе, поскольку и обязанность омовения рук перед трапезой с хлебом также является постановлением мудрецов. Но если у солдат есть вода, то, по мнению большинства авторитетов, они обязаны совершить омовение согласно закону. На практике, поскольку в наши дни, как правило, в распоряжении солдат всегда есть вода, этому разрешению мудрецов нет оправдания. Но и в наши дни, если воды все же нет, солдатам не нужно искать ее, отдалившись от места привала на расстояние длиной до мили. По мнению многих авторитетов, они должны просто обернуть руки салфеткой, чтобы не касаться хлеба голыми руками.

[10]. В Армии обороны Израиля сложилась такая ситуация, что светская атмосфера, преобладающая там, может отрицательно повлиять на религиозного военнослужащего. Поэтому для того, чтобы подчеркнуть святость, которой должен обладать еврейский военный лагерь, во время армейской службы следует тщательно соблюдать указание, согласно которому талит катан нужно носить так, чтобы кисти цицит были выпущены наружу.

Некоторые юноши дома у родителей едят обычное кошерное мясо, а в ешиве – мясо повышенного уровня кашрута (халак или глат). После создания собственной семьи они также намереваются покупать только мясо халак. Желательно, чтобы в армии они тоже требовали себе мясо с кашрутом халак: во-первых, потому, что из всех законов кашрута это самый главный закон, в котором следует придерживаться более строгого толкования, поскольку, по мнению некоторых авторитетов, мясо, не обладающее кашрутом халак, вообще не является кошерным; а во-вторых, потому, что на сегодняшний день условия службы в израильской армии таковы, что военнослужащим, которые едят только мясо халак, безоговорочно предоставляются и все прочие необходимые религиозные услуги. Если военнослужащий заказывает себе мясо халак, о нем становится известно в армейском раввинате, и он получает полное сопровождение по всем религиозным вопросам, в отличие от тех военнослужащих, которые довольствуются мясом с обычным уровнем кошерности. А если на базу в течение какого-то времени перестают завозить мясо халак, лучше несколько дней совсем не есть мясо, чтобы поставка мяса халак возобновилась. Но в условиях войны, когда трудно организовать непрерывную поставку мяса халак, лучше положиться на мнение тех авторитетов, которые придерживаются в этом вопросе менее строгого толкования закона, чтобы военнослужащие могли набраться сил перед боем.

Иногда поварами в армии служат неевреи, и поскольку запрет есть пищу, приготовленную неевреем, в своей основе является постановлением мудрецов, и когда повар – нееврей, этот запрет соблюдать очень трудно; и поскольку соблюдение этого запрета в подобных условиях может нанести ущерб отношениям между военнослужащими, – мне, по моему скромному мнению, представляется, что в таком случае лучше положиться на мнение тех авторитетов, которые придерживаются в этом вопросе менее строгого толкования закона. 1) Есть мнение, что если нееврей готовит пищу в доме у еврея, нет опасения, что это приведет к совместным трапезам, ведущим к смешанным бракам, и такая пища разрешена (этого мнения придерживаются Раавад, рабейну Йерухам, и см. Бейт Йосеф, Йоре деа, в начале п. 213). 2) Есть мнение, что если повар-нееврей получает за свою работу денежное вознаграждение, нет опасения, что его работа приведет к совместным трапезам, ведущим к смешанным бракам, и пища, приготовленная им, разрешена (этого мнения придерживается Рамбан). Кроме того, некоторые авторитеты придерживаются менее строгого толкования закона, если повар-нееврей не является идолопоклонником (такого мнения придерживается, например, рабби Рафаэль Бардуго, однако практически ни один авторитет с ним не согласен). Исходя из всех перечисленных соображений, в этом вопросе следует постфактум (бедиавад) придерживаться менее строгого толкования закона даже во время учений, но при этом надо стараться, чтобы огонь для приготовления пищи зажигал еврей, однако бедиавад, даже если огонь зажжен неевреем, пищу, приготовленную им, все равно разрешено есть на основании мнений авторитетов, придерживающихся менее строгого толкования закона (за исключением случаев, когда эту пищу запретил армейский раввин).

09. Армейский приказ, противоречащий заповедям Торы

Командование Армии обороны Израиля, действующее согласно указаниям правительства, уполномочено призывать граждан на армейскую службу в целях защиты народа и государства. Иногда возникает необходимость в оборонительной войне, и солдаты обязаны подчиняться приказам командования, даже если это связано с риском для жизни.

Для сохранения и повышения своей боеготовности армия проводит военные учения. Во время учений солдаты также обязаны подчиняться приказам командиров.

Но если приказ противоречит законам Ѓалахи, выполнять его запрещено. Даже когда народом Израиля правил царь, избранный пророком и Санѓедрином, было запрещено подчиняться его указам, если они шли вразрез с заповедями Торы. Вот какое постановление выносит в связи с этим Рамбам («Законы царства», 3:9): «Если человек нарушает указ царя, чтобы исполнить заповедь, даже незначительную, он свободен от наказания. Ведь указ Господина (то есть Всевышнего) важнее указа раба (то есть царя). И само собой разумеется, если царь издал указ, идущий вразрез с какой-либо заповедью, слушаться его нельзя».

Так, если в субботу командир отдал приказ солдату поехать куда-либо на машине ради спасения человеческой жизни – например, чтобы заступить на вахту, – солдат обязан выполнить приказ согласно заповеди Торы. Но если командир требует поехать на машине в субботу ради любых других нужд, делать это запрещено. Иногда солдат сомневается, есть ли в приказе командира аспект спасения человеческой жизни. В таком случае следует выполнить приказ, поскольку даже подозрение на угрозу для жизни отодвигает заповеди Торы (см. Вавилонский Талмуд, трактат Йома, 83а). Однако после исхода субботы солдат должен проверить, был ли приказ командира необходим для спасения жизни, и если выяснится, что не был, солдату следует подать на командира жалобу во все возможные инстанции, чтобы впредь командиры не отдавали приказов, требующих неоправданного нарушения субботней святости.

Был случай, когда в субботу солдатам был отдан приказ выехать в еврейское поселение и эвакуировать его жителей, чье пребывание там не соответствовало всем требованиям закона. И поскольку в этом не было необходимости для спасения человеческой жизни, солдатам было запрещено выполнять этот приказ. В подобных ситуациях запрещено вести себя глупо или нерешительно: если выполнение приказа не служит спасению жизни, нельзя ему подчиняться, и не следует приводить высосанные из пальца доводы, что в этом якобы есть аспект спасения жизни.

Однажды в батальоне от зари до полудня проводились боевые учения. Во время учений был объявлен долгий перерыв, но командир запретил солдатам читать утреннюю молитву, объяснив это тем, что в любую минуту может приехать комбриг, и как только он прибудет, нужно будет немедленно возобновить учения. Однако солдаты знали, что второй этап учений продлится до полудня, когда читать утреннюю молитву будет уже поздно. Поэтому, увидев, что перерыв длится уже полчаса, они настояли на том, чтобы им была дана возможность помолиться, и поступили правильно, поскольку не было никакой необходимости в том, чтобы возобновлять учения незамедлительно за счет утренней молитвы. Если можно было неограниченное время ожидать прибытия комбрига, можно было и дать солдатам время на молитву, поскольку комбриг достоин не большего уважения, чем Всевышний[11].


[11]. Рав Шломо Горен, благословенна память праведника, основатель армейского раввината, а позднее – верховный раввин Государства Израиль, был председателем ешивы «Ѓар браха» в первые годы ее существования и каждую неделю давал там урок, а также проводил подготовительные беседы для призывников. На первой беседе он говорил о том, как важна заповедь службы в Армии обороны Израиля, на второй – о соблюдении субботы в армии. Он объяснял, что в военное время разрешение нарушать субботние запреты основано на стихе Торы (Дварим, 20:20): «Только дерево, о котором знаешь, что оно не приносит плодов съедобных, его можешь портить и рубить, чтобы строить осадные башни против города, который ведет с тобою войну, доколе не покоришь его», и объясняют наши мудрецы: «»доколе не покоришь его» – даже в субботу». Это разрешение превосходит даже закон о спасении человеческой жизни (пикуах нефеш). На третьей беседе он говорил о высокой мотивации к соблюдению заповедей, которая должна быть свойственна каждому солдату Армии обороны Израиля, а также о том, что следует оказаться от выполнения приказа, идущего вразрез с законами Ѓалахи, и солдат должен быть готов пойти на это даже ценой личных неприятностей.

В связи с этим рав Горен рассказывал, как однажды напечатал в бюллетене, изданном главным армейским раввинатом, ѓалахическое постановление, согласно которому, если командир отдает приказ, требующий нарушения субботних запретов и при этом не связанный со спасением жизни, солдат должен отказаться выполнять этот приказ. Тогдашний начальник Генштаба, Хаим Ласков, страшно разозлился и заявил, что армия основана на строгой дисциплине, поэтому если солдат имеет какие-либо претензии, он должен прежде всего выполнить приказ, а уж потом, если захочет, может подавать жалобу на своего командира. В наказание он велел остановить выпуск бюллетеня главного армейского раввината. Но рав Горен не уступил и пожаловался на начальника Генштаба Давиду Бен-Гуриону, который был тогда премьер-министром и министром обороны. В свое оправдание Хаим Ласков снова заявил, что вся армия зиждется на строгой дисциплине и подчинении приказам, и если религиозные солдаты откажутся выполнять приказы своих командиров, это расшатает самые основы армии. Тогда Бен-Гурион обратился к раву Горену с вопросом, почему бы и вправду солдатам сначала не выполнить приказ, а потом пожаловаться на командира. Рав Горен ответил, что нарушение субботы приравнивается к кровопролитию, и если солдаты совершат запрещенное действие, отменить его будет уже нельзя. И подобно тому, как солдат, получивший приказ убить ни в чем не повинного человека, не должен сначала его убивать, а потом жаловаться на командира, точно так же нельзя сначала нарушить субботу, а потом подать жалобу, а следует изначально отказаться от выполнения приказа. Бен-Гурион встал на сторону рава Горена и даже сделал выговор Хаиму Ласкову с занесением в личное дело. А когда рав Горен пожаловался Бен-Гуриону и на то, что Ласков прекратил издание бюллетеня главного армейского раввината, Бен-Гурион велел возобновить издание и даже удвоить количество страниц бюллетеня.

Кто знает, чем бы все кончилось, если бы на месте рава Горена был другой раввин. Быть может, он, исполненный опасений, сказал бы, что любой отказ подчиняться приказу командира разрушит армию, и поэтому солдаты должны выполнять любой приказ, даже в корне противоречащий законам Ѓалахи. Будем надеяться, что армейский раввинат продолжит линию, намеченную его основателем – равом Гореном, благословенна память праведника.

Рассказывают, что, несмотря на тесную дружбу, которая связывала рава Горена со многими офицерами, он всегда отстаивал свои позиции, если речь шла о нарушении заповедей Торы. Немало офицеров было уволено, или их продвижение по карьерной лестнице было приостановлено, за нарушение законов субботы и кашрута в армии. Рав Горен был убежден, что офицер, который не ставит превыше всего святость еврейской традиции, недостоин того, чтобы быть командиром в Армии обороны Израиля и посылать солдат в бой за еврейский народ. Командир одного батальона как-то раз захотел проверить, подчинятся ли религиозные солдаты его приказу, и велел им заняться своими танками во время трапезы перед началом Йом Кипура (сеуда мафсекет), и солдатам пришлось начинать пост на голодный желудок. Рав Горен не был готов ни на какой компромисс и добился немедленной отставки этого командира.

10. Обязанность протеста в армии

Если командиры или товарищи военнослужащего мешают ему исполнить какую-либо заповедь Торы, он обязан протестовать против этого любыми средствами, имеющимися у него в распоряжении. Эта заповедь даже важнее заповеди упрека, который должен быть обращен к любому еврею, совершающему грех.

Заповедь упрека человек обязан исполнять с чувством любви и ответственности по отношению к грешнику. И действительно, в Торе заповедь любви к ближнему и заповедь упрека приводятся рядом (Ваикра, 19:17-18): «Не враждуй на брата твоего в сердце твоем; ты увещевай ближнего твоего, и не понесешь за него греха. Не мсти и не храни злобы на сынов народа твоего, а люби ближнего твоего, как самого себя; Я Господь».

Если грех совершается на общественном уровне, то значимость упрека возрастает, ведь этот грех наносит ущерб не одному человеку, а многим. Вот почему сказали наши мудрецы (трактат Шабат, 54б): «Всякий, кто имел возможность упрекнуть в грехах своих домочадцев, но не сделал этого, будет наказан за грехи своих домочадцев. Тот, кто не упрекнул жителей своего города, будет наказан за их грехи. А кто имел возможность упрекнуть весь мир, но не сделал этого, – будет наказан за грехи всего мира». Таким образом, если военнослужащий имел возможность протестовать против греха, но не сделал этого, он понесет наказание, хотя сам не согрешил (и см. ниже, гл. 7, п. 3).

Заповедь упрека нужно исполнять много раз, если это необходимо. В связи с этим говорят наши мудрецы: «»Ты увещевай» – даже сто раз» (трактат Бава мециа, 31а). Это верно, если есть вероятность, что товарищ примет слова упрека, то есть он согласен с теми ценностями, на которых упрек основывается. Если же на это нет никакой надежды, то заповедано произнести упрек только один раз, не более того. Об этом наши мудрецы говорят (трактат Йевамот, 65б): «Как заповедано говорить то, что будет услышано, так заповедано не говорить того, что услышано не будет» (см. Рама, Орах хаим, 428, 2).

Заповедь упрека необходимо исполнять и тогда, когда это может повлиять отрицательно на отношения с товарищем, и даже тогда, когда речь о вышестоящем чине, и упрек может повлечь за собой наказание для упрекающего (см. Рамбам, Ѓилхот деот, 6, 7; ниже, гл. 7, п. 5)[12].


[12]. Как именно следует исполнять заповедь протеста: прежде всего, необходимо обратиться к своему непосредственному командиру и к армейскому раввину подразделения, в котором служит солдат. Если они решат проблему, то вопрос исчерпан. Но если проблема не была решена, то протест следует направить по двум каналам: 1) В офис Комиссии по расследованию общественных жалоб Управления кадров Генштаба израильской армии. Жалобу могут подать также родители или другие родственники военнослужащего. Этот офис обычно работает быстро и качественно. 2) В открытую линию Военного раввината.

Жалобу желательно направить также в организации, которые сопровождают солдат в армии, например, в Ассоциацию ешивот ѓесдер и уполномоченному по жалобам военнослужащих. Это невоенная организация, и рассмотрение жалоб в ней длится довольно долго. Тем, кто не получил должного ответа, рекомендуется отправить копию в СМИ, которые заинтересованы в оказании помощи в обсуждаемом случае. Иногда солдат, который подал жалобу, может пострадать от жестокого обращения со стороны своих командиров и товарищей, и тогда следует взвесить возможность отозвать жалобу и подать ее повторно по окончании военной службы.

В 2015 году в Комиссию по жалобам военнослужащих поступила 6 371 жалоба, из которых 61,06 процента были признаны обоснованными. Жалобы по вопросам религии составили всего 0,4 процента от всех поступивших. Можно предположить, что если все религиозные солдаты будут писать жалобы по религиозным проблемам, с которыми они сталкиваются во время своей армейской службы, то религиозная ситуация в ЦАХАЛе, вероятно, улучшится. Этого не происходит потому, что солдаты недостаточно строго соблюдают заповедь протеста и обличения, которая является заповедью Торы.

11. Запрет формирования смешанных подразделений и службы в них

На основании вышесказанного (в п. 6) очевидно, что, согласно Торе, в Армии обороны Израиля запрещено формировать смешанные подразделения, где служат вместе мужчины и женщины. Аналогичным образом, мужчинам запрещено участвовать в интенсивной армейской деятельности вместе с женщинами.

И не имеет смысла задавать вопрос, почему же тогда не запрещено работать в магазине, банке или в любом другом месте, куда приходят и мужчины, и женщины. Ведь, как мы уже говорили, в армии следует остерегаться нарушения законов скромности более, чем в гражданской жизни. Кроме того, нельзя сравнивать тесную связь, которая возникает между людьми во время армейской службы, с контактами в гражданской жизни. К тому же, сам факт, что человек каждый вечер возвращается домой, к жене и детям, во многом служит для него защитой против дурного начала. Следует указать и еще одно различие: в армию призывают в молодом возрасте, поэтому многие военнослужащие – как юноши, так и девушки, – еще не имеют собственной семьи, и в такой ситуации необходимо еще строже соблюдать законы скромности. Кроме того, если в гражданской жизни человек чувствует, что, оставаясь на нынешнем место работы или учебы, он может в конце концов совершить грех, ему следует оставить эту работу или учебу, чтобы сохранить скромность и духовную чистоту, тогда как в армии солдат не имеет возможности по собственному желанию перейти в другое подразделение.

А если кто-нибудь скажет, что раввины должны воспитывать учеников так, чтобы те умели противостоять своим низменным стремлениям, мы ответим: эти слова показывают, что человек не понял смысла одного из основополагающих принципов Торы. Тора заботится о духовном уровне не только отдельных праведников, но и всего народа, в том числе и тех людей, которые с большей легкостью идут на поводу у своего дурного начала. Поэтому вокруг заповедей Торы устанавливаются «ограждения», призванные предотвратить нарушение заповедей. Чем важнее заповедь, тем больше вокруг нее «ограждений». Например, заповедь веры во Всевышнего и запрет идолопоклонства являются столь фундаментальными, что, как объясняет Рамбам в книге «Путеводитель заблудших», многие заповеди Торы служат «ограждением», защищающим человека от нарушения этого запрета. Мудрецы идут тем же путем: чем важнее заповедь Торы, тем больше «ограждений» они устанавливают вокруг нее. Супружеская любовь и верность тоже представляют собой важнейшие духовные ценности, поэтому мудрецы установили множество «ограждений», призванных помочь человеку всегда отдавать всю свою любовь только супруге. Даже праведник может однажды споткнуться, и совершенный им грех нанесет его семье непоправимый ущерб. Ведь сказали наши мудрецы (в трактате Ктубот, 13б): «Нет поручителя в блудодействе».

Исходя из вышесказанного, нельзя соглашаться на то, чтобы только отдельные подразделения, в которых служат учащиеся ешив, соответствовали законам святости, а весь остальной лагерь не подчинялся этим законам, и в нем «было видно что-либо срамное» (см. Дварим, 23:15). Ведь мы несем ответственность за каждого еврея. Поэтому мы должны требовать, чтобы во всех подразделениях израильской армии можно было служить в соответствии с законами Ѓалахи. Чем больше военнослужащих будут настаивать на своем праве и обязанности нести службу в любом подразделении Армии обороны Израиля согласно требованиям Ѓалахи, не идя на компромиссы, тем в большей степени мы удостоимся того, чтобы «Господь, Бог наш, ходил среди стана нашего, дабы избавлять нас и предавать нам врагов наших».

12. Женщины в армии

Несмотря на то, что заповеди спасения еврейского народа и заселения Земли Израиля возлагаются и на женщин, Тора не требует от них служить в армии, поскольку военный образ жизни женщинам не свойственен. Сказали наши мудрецы, благословенна их память: «Завоевание – не женское дело» (Вавилонский Талмуд, трактат Йевамот, 65б) и: «Война – не женское дело» (трактат Кидушин, 2б). Поэтому нигде в источниках мы не находим упоминаний о том, чтобы женщины шли на войну, – ни в эпоху Первого, ни Второго Храма. Правда, в Мишне (трактат Сота, 44б) мудрецы говорят: «На заповеданную войну выходят все – даже жених из покоя своего и невеста из-под свадебного балдахина», и так постановляет Рамбам («Законы царства», 7, 4). Некоторые комментаторы объясняют: поскольку жених уходит на войну, невеста выходит из-под свадебного балдахина и возвращается в дом своих родителей. Но многие авторитеты толкуют эти слова мудрецов иначе: поскольку речь идет о заповеданной войне (мильхемет мицва), на женщин тоже возлагается заповедь оказывать в ней содействие, однако они должны выполнять тыловые работы и снабжать воинов пищей и водой (так пишут Радбаз, Тиферет Исраэль, Рашаш).

Как мы уже говорили (в п. 6), в стане Израиля следует воздерживаться от любых проявлений нескромности. В Торе (Дварим, 23:10) об этом сказано: «Когда выступишь станом против врагов твоих, то берегись всего дурного (דבר רע, давар ра, букв. «дурной вещи»)». Имеется в виду, что следует беречься даже греховных помыслов. Вот что сказано в связи с этим в Талмуде (в трактате Авода зара, 20б): «Учат мудрецы: «Берегись всего дурного» – дабы не предавался человек греховным помыслам днем и не осквернился ночью». Из последних слов приведенной выше главы Торы также следует, что более всего нужно опасаться именно нескромных мыслей, ведь сказано (Дварим, там же, ст. 15): «…чтобы не увидел Он у тебя чего-либо срамного (ערוות דבר, эрват давар) и не отступил от тебя». Из употребленного в Торе слова דבר (давар) мудрецы делают вывод, что это намек на грехи, связанные с речью[13], и их надо опасаться больше всего. Имеются в виду такие грехи как сквернословие и шутовство, поскольку эти запреты связаны и с речью, и со скромностью. Из слов наших мудрецов мы заключаем, что сквернословие и шутовство могут привести к гибели еврейских воинов (см. Мидраш Танхума, гл. Ки теце, 3). Таким образом, служба женщин в армии наряду с мужчинами противоречит самой сути Торы. С этим согласуется постановление верховного армейского раввината, запрещающее девушкам служить в армии.

Однако женщины участвуют в исполнении заповеди, поощряя мобилизацию мужчин, а в случае необходимости оказывая содействие армии путем выполнения тыловых работ[14].


[13]. См. прим. 6 (пер.).

[14]. Помимо всего вышесказанного, женщинам запрещено носить мужскую одежду и атрибуты, в том числе оружие. Поэтому Яэль убила Сисру колом, а не мечом (см. Вавилонский Талмуд, трактат Назир, 59а). Однако само собой разумеется, что если бы у нее не было кола, она бы воспользовалась мечом, поскольку угроза для жизни отодвигает этот запрет. Как мы уже объясняли, ради спасения еврейского народа Яэль совершила грех во имя Небес, и так говорится в трактате Назир, 23б. Аналогичным образом, Игрот Моше (Орах хаим, 4, 75) разрешает женщинам в случае опасности носить оружие. Мне же, по моему скромному мнению, представляется, что на женщин действительно возложена обязанность вести заповеданную войну ради спасения еврейского народа. Такой вывод можно сделать из простого смысла приведенных в тексте слов Мишны, а также на основании сказанного в Сефер ѓа-хинух (в заповеди 425, говорящей о завоевании Земли Израиля). Однако на практике женщины освобождены от исполнения этой заповеди по двум причинам. Во-первых, такой образ жизни женщинам не свойственен. Их миссия – заботиться о семье, как ради воспитания будущих поколений, так и с точки зрения ценности жизни в настоящем, ведь без семьи нет и народа, а значит, нам не за что воевать. Иными словами, даже во время войны народу необходим баланс: поскольку мужчины посвящают все свои силы войне, женщинам следует позаботиться о нормальном, насколько это возможно, течении жизни в тылу. Во-вторых, совместное пребывание мужчин и женщин в военном лагере приводит к нарушению законов скромности и понижению духовного уровня армии, а также мешает солдатам сосредоточиться исключительно на военных нуждах. С первой точки зрения, женщины не должны служить в армии, а со второй точки зрения, им это запрещено. Намек на обе эти причины можно найти в комментарии рабби Авраѓама Ибн-Эзры к стиху Дварим, 22:5: «»Да не будет одежды мужской на женщине» – имеется в виду поход на войну. Ведь женщина создана лишь для того, чтобы приносить потомство, а если она пойдет на войну вместе с мужчинами, это неизбежно приведет к разврату». Однако в своей основе обязанность заповеданной войны относится к женщинам точно так же, как к мужчинам, что и объясняет вышеприведенное изречение мудрецов в Мишне. Из него можно сделать вывод, что и женщины должны оказывать посильную помощь в войне, прежде всего, заботясь обо всем необходимом для жизни в тылу и поощряя мобилизацию мужчин (возможно, именно поэтому невеста должна выйти из-под свадебного балдахина, ведь если она этого не сделает, жених не пойдет на войну). А в случае необходимости женщины должны снабжать воинов водой и пищей, то есть выполнять тыловые работы. Если же, не дай Бог, настанет такое время, когда и женщины будут обязаны выйти на войну, а иначе мы не выживем, то следует сделать все возможное, чтобы предотвратить совместное пребывание мужчин и женщин, приводящее к нарушению законов скромности.

13. Заповедь предложить противнику мир

Когда евреям нужно начать завоевание какого-либо города, они обязаны, согласно заповеди Торы, сначала предложить жителям города мир. Об этом сказано (Дварим, 20:10): «Когда подойдешь к городу, чтобы завоевать его, то пригласи его к миру». Предложение мира означает призыв к капитуляции, о чем сказано (там же, ст. 11): «И будет, если он отзовется тебе на мир и отворит тебе, то пусть весь народ, находящийся в нем, платит тебе дань и служит тебе». Это подразумевает полное признание еврейской гегемонии, уплату налогов и действенную помощь во всем, что бы евреям ни понадобилось. Кроме того, жители осажденного города должны принять основы общечеловеческой веры и морали, то есть семь заповедей сынов Ноаха (см. Рамбам, «Законы царства», 6, 1). Вот эти семь заповедей: запрет идолопоклонства, запрет кровосмешения, запрет напрасного кровопролития, запрет воровства, запрет «благословлять» Всевышнего (это эвфемизм; имеется в виду запрет Его поносить), запрет есть мясо, отрезанное от живого животного и обязанность назначить судей, чтобы они творили правосудие.

Даже перед войной с Амалеком, которая является исполнением заповеди его уничтожения, следует призвать амалекитян к миру, то есть предложить им принять семь заповедей сынов Ноаха. Если они примут эти заповеди, они перестанут считаться потомками Амалека и станут рабами Израиля, на которых лежит обязанность уплаты налогов. Если они примут условия мира, воевать с ними не следует, а если не примут, с ними нужно воевать, пока они не будут полностью уничтожены (такой вывод можно сделать на основе слов Рамбама и Кесеф мишне, «Законы царства», 6, 1-4. И см. «Жемчужины Ѓалахи», Праздники и памятные дни, гл. 14, п. 8).

Именно так поступил Йеѓошуа бин Нун. Прежде чем перейти Иордан, он направил народам, населявшим землю Кнаан, три послания. В первом послании было написано: «Кто хочет бежать – пусть бежит»; во втором послании говорилось: «Кто хочет заключить с нами мир – пусть заключит»; в третьем провозглашалось: «Кто хочет воевать с нами – мы придем, чтобы воевать с ним». И действительно, гиргаши решили спастись бегством. Они переселились в Африку и зажили там благополучно (см. Иерусалимский Талмуд, трактат Швиит, 6:1; Мидраш Дварим раба, 5, 13).

В таком случае, непонятно, зачем жителям Гивона понадобилось обманывать Йеѓошуа, сказав, что они пришли из страны дальней (см. Йеѓошуа, гл. 9). По мнению Рамбама, они поступили так, потому что хотели заключить союз с сынами Израиля, тогда как Йеѓошуа предложил им мир на условии, что они подчинятся Израилю и будут платить ему дань. А поскольку жители Гивона ввели сынов Израиля в заблуждение, те не были обязаны соблюдать заключенный с ними союз. Однако если бы сыны Израиля нарушили клятву, данную их старейшинами, это было бы осквернением имени Господа, поэтому их союз с жителями Гивона остался в силе. Раавад же считает, что жители Гивона могли принять мирное предложение, пока сыны Израиля не перешли Иордан. А после этого уже началась война, и жители Гивона упустили возможность заключить мир (см. Рамбам, «Законы царства», 6, 5).

Следует также отметить: если возникает опасение, что враг, получив предложение о мире, нападет на нас, и мы понесем потери, не следует предлагать ему мир[15].


[15]. В книге «Воинская служба в свете Ѓалахи» (Ѓа-цава ке-ѓалаха) говорится от имени Нацива из Воложина, что когда евреям грозит опасность, не следует предлагать врагу мир. Отметим также, что в комментарии Раши на основе сказанного в Сифрей говорится, что заповедь предлагать мир действует только во время «войны, разрешенной Торой» (мильхемет ршут), тогда как Рамбам (см. «Законы царства», 6, 1) считает, что эта заповедь относится ко всем видам войн.

14. Война на уничтожение

Если враг не принимает предложение заключить мир, следует начать войну, и войну безжалостную. Вот что сказано об этом в Торе (Дварим, 20:12-16): «Если же он не помирится с тобою и будет вести с тобою войну, то осади его. И когда предаст его Господь, Бог твой, в руку твою, то порази всех мужчин в нем острием меча. Только женщин и детей, и скот, и все, что будет в городе, всю добычу его возьми себе и пользуйся добычею врагов твоих, которых предал тебе Господь, Бог твой. Так поступай со всеми городами, весьма отдаленными от тебя, которые не из городов этих народов. А в городах этих народов, которые Господь, Бог твой, дает тебе в удел, не оставляй в живых ни души, а совершенно истреби их».

Возникает вопрос: зачем нужно было убивать всех мужчин, а у кнаанейских народов не оставлять в живых ни души? У этого есть две основные причины:

1) В войне необходимо одержать полную победу, потому что в противном случае нас ожидают новые бои, которые вновь поставят нашу жизнь под угрозу, и неизвестно, как они закончатся. К тому же, если победа будет неполной, она не послужит сдерживающим фактором для других врагов. Все зависит от порядка, заведенного в мире. В те времена победители вели себя именно так, и если бы сыны Израиля не следовали общепринятому обычаю, все окружающие народы пришли бы к выводу, что война с Израилем – дело стоящее. Если они одержат победу над Израилем, прекрасно, а нет – ничего страшного (на основе Игрот Раайя, ч. 1, стр. 100).

2) По справедливости, следует наказать злодеев, ненавистников Израиля, согласно принципу «мера за меру». То, что они замышляли против нас, должно обернуться против них самих, как это было во времена злодея Ѓамана.

Возможно, кто-то спросит: если евреи поступают подобным образом, чем они отличаются от всех других народов мира? И вот какой ответ можно дать. Между евреями и всеми другими народами есть два отличия: во-первых, прежде чем начать войну, евреи предлагают своим врагам мир; во-вторых, даже одержав победу, евреи убивают врагов только из соображений необходимости и справедливости, но не более того.

Сегодня мы тоже должны стремиться к окончательной победе и полной капитуляции врага. Это служит сдерживающим фактором и справедливым наказанием. Однако в наши дни, слава Богу, уже не принято убивать всех мужчин. Воюющие стороны вообще стараются не затрагивать гражданское население. Поэтому и мы не должны поступать так с нашими врагами. Но наша победа должна быть убедительной и достаточно ощутимой, чтобы враг не решался больше воевать с нами, а также, чтобы наказать врага по принципу «мера за меру»: осуществить по отношению к нему то, что он замышлял против нас, но не более того[16].


[16]. Во время войны могут быть жертвы и среди гражданского населения, как принято и в современном мире. Так учит нас и Тора (Дварим, 20:20): «…чтобы строить осадные башни против города, который ведет с тобою войну, доколе не покоришь его». В Сифрей (там же, 120, в комментарии к Дварим, 20:12-13) наши мудрецы объясняют: «»…то осади его» – в том числе и голодом, и жаждой, и мором; «И когда предаст его Господь, Бог твой, в руку твою…» – если ты исполнил все перечисленное, то в конце концов Господь, Бог твой, предаст его в руку твою». И очевидно, что поступать так принято и в современном мире, в том числе и среди народов, считающихся прогрессивными. Но в наши дни принято сводить число жертв среди гражданского населения к минимуму, насколько это возможно, однако не за счет достижения конечной цели: полной победы, острастки врага и справедливого наказания.

15. Истребление злодеев во время войны

Выходя на войну против врага, стремящегося нас уничтожить, мы преследуем цель не только спасти еврейский народ и предостеречь врага, но и истребить злодеев.

И хотя изначально мы милосердны к каждому человеку, живущему на земле, и в этом мы уподобляемся нашему праотцу Авраѓаму, который приглашал в себе в шатер всех и каждого, и даже служителей самых презренных языческих культов он с любовью и милосердием приближал к вере во Всевышнего, и, подобно Авраѓаму, все сыны Израиля по природе своей милосердны и милостивы (как сказано в Вавилонском Талмуде, в трактате Йевамот, 79а), – тем не менее, каждый человек обладает свободой выбора, и если кто-то встает на путь злодеев, ненавистников Израиля, и хочет нас уничтожить и отнять у нас святую землю, которую Всевышний дал в удел нам и нашим потомкам, на нас возложена заповедь покарать его и его приспешников.

Вот как сказал об этом в поэтической форме царь Давид (Шмуэль 2, 22:38-43): «Преследую я врагов моих и истребляю их; и не возвращаюсь, пока не уничтожу их. И я уничтожил их и побил их, и не встанут они; и пали они под ноги мне. Ты препоясывал меня силою для войны, подчинил мне восставших на меня. И врагов моих обратил Ты ко мне тылом; ненавистников моих – уничтожил их я. Озираются они, но нет спасающего; [воззвали] к Господу, но не ответил Он им. И я разотру их, как прах земной, растолку их, как грязь уличную, истопчу их»; «Бог, мстящий за меня и покоряющий мне народы» (там же, ст. 48).

И действительно, Давид вел не только оборонительные войны. Нередко он сам шел в наступление на врагов Израиля. Войско Давида следовало бы назвать не «Армия обороны Израиля», а «Наступательная армия Израиля» или просто «Армия Израиля». Нельзя забывать, что всякий, кто воюет против народа Израиля, воюет и против Владыки мира, ведь евреи – Его сыновья. Вот почему войны Давида с ненавистниками Израиля называются «войнами Господа» (см. Шмуэль 1, 18:17 и 28:28). Эти войны выражают высшую степень нравственности, так как они призваны истребить ненавистников Господа и ненавистников Израиля. И благодаря войнам Господа Давид удостоился высокой чести, став основоположником царства Израиля на все поколения. Вот какими словами завершается песнь Давида (Шмуэль 2, 22:50-51): «За то буду я славить Тебя, Господи, пред народами и воспевать буду имя Твое. Башня спасения Он царю Своему; творит Он милость помазаннику Своему Давиду и потомству его вовеки!».

16. Вопрос о законе в отношении «женщины, красивой видом»

В Торе есть заповедь, которая на первый взгляд кажется странной. Она гласит, что еврейским воинам разрешено брать себе жен из народа, с которым они воюют. Вот что говорится об этом в Торе (Дварим, 21:10-14): «Когда выйдешь на войну против врагов твоих, и Господь, Бог твой, предаст каждого в руку твою, и возьмешь у него пленника, и увидишь между пленными женщину, красивую видом, и возжелаешь ее, и захочешь взять ее себе в жену, то приведи ее в дом свой, и пусть обреет она голову свою и обрежет ногти свои, и пусть снимет с себя свое платье пленения, и пусть сидит в доме твоем и оплакивает отца своего и мать свою месяц времени; затем войдешь ты к ней и станешь мужем ее, и она будет твоею женою. Если же случится, что ты не захочешь ее, то отпусти ее, куда она пожелает, но не продавай ее за серебро, не превращай ее в рабыню, ибо ты насиловал ее».

Для того чтобы понять эту заповедь, нужно прежде всего объяснить, что в древности победитель поступал с побежденным, как ему заблагорассудится. Любые издевательства считались допустимыми и нормативными как с юридической, так и с нравственной точки зрения. Пленники расценивались как собственность тех, у кого они оказались в плену. Многих из них убивали во время публичных издевательств. Поэтому царь Шауль предпочел умереть, но не попадать в плен к филистимлянам.

Как правило, во время войны многие мужчины гибли, а оставшиеся в живых попадали в плен. Молодые и красивые женщины оказывались в «привилегированном» положении: сначала воины их насиловали, а когда они им надоедали, их отсылали в дома разврата или продавали в рабство. Поэтому, когда женщины понимали, что их войско скоро потерпит поражение, они наряжались и всячески себя украшали, чтобы понравиться воинам-победителям. Это давало им надежду на спасение от смерти. Кроме того, в сердце каждой теплилась надежда: быть может, воин полюбит ее и возьмет себе в наложницы, а если ей посчастливится родить ему сына, то он, скорее всего, будет кормить ее и ребенка, и она не умрет от голода.

В последних столетиях в развитых странах начался постепенный процесс укрепления социального статуса жителей и защиты их гражданских прав. В Европе было отменено рабство, а вместе с ним и обычай продавать в рабство пленных. Тем не менее, даже после окончания Второй мировой войны еще существовала практика, согласно которой в течение трех дней после завоевания города закон как бы немного «отворачивался», чтобы солдаты-победители могли грабить имущество и насиловать женщин, при условии, что они не переусердствуют в жестокости. И лишь по прошествии трех дней начинал соблюдаться военный закон, запрещающий грабежи, изнасилования и убийства гражданского населения. Только в 1949 г. была заключена Четвертая Женевская конвенция, предусматривающая защиту гражданского населения во время войны.

17. Смысл закона Торы о «женщине, красивой видом»

В свете вышесказанного становится яснее смысл закона Торы о «женщине, красивой видом». Изначально (лехатхила) еврейский воин обязан отгородиться от любых мыслей об интимных связях и думать только о спасении народа Израиля и победе в войне (см. Рамбам, Законы царства и войны, 7, 16). Это является частью заповеди о соблюдении святости еврейского военного лагеря, о которой сказано (Дварим, 23:10-15): «Когда выступишь станом против врагов твоих, то берегись всего дурного. Если будет у тебя человек, который нечист от случившегося ночью, то пусть он выйдет вон из стана и не входит в стан. И будет, к наступлению вечера пусть омоется он водою, и по заходе солнца может он войти в стан. И да будет у тебя место вне стана, куда бы тебе выходить. Кроме оружия твоего должна быть у тебя лопатка; и когда будешь садиться снаружи, покопай ею, и опять закрой испражнение твое. Ибо Господь, Бог твой, ходит среди стана твоего, чтобы избавлять тебя и предавать тебе врагов твоих; пусть же будет стан твой свят, чтобы не увидел Он у тебя чего-либо срамного и не отступил от тебя».

И даже после победы, когда, согласно обычаю, принятому в древности, женщин брали в плен, изначально (лехатхила) еврейский воин должен был отстраниться от любых чуждых помыслов. Если же в нем все-таки пробуждалась страсть к какой-либо из пленных женщин, Тора разрешала ему войти к ней один раз – при условии, что, если она пожелает, после этого он возьмет ее в жены. А некоторые мудрецы считают, что ему запрещено входить в ней даже один раз, но он может взять ее с собой, и только если она согласится перейти в еврейскую веру, ему будет разрешено жениться на ней (такого мнения придерживаются рабби Йоханан и Шмуэль). Именно таков был закон лехатхила. Но постфактум (бедиавад) воину было разрешено войти к ней один раз на упомянутых условиях (см. Рамбам, там же, 8, 2).

Опишем детали этого закона: воину разрешено войти к этой женщине только в пылу битвы, когда ее забирают в плен. А когда она уже в плену, ни одному воину не разрешается ее касаться. Но и это разрешение дается лишь при условии, что он женится на ней, если она этого захочет. Об этом сказано (Дварим, 21:10-11): «Когда выйдешь на войну против врагов твоих, и Господь, Бог твой, предаст каждого в руку твою, и возьмешь у него пленника, и увидишь между пленными женщину, красивую видом, и возжелаешь ее, и захочешь взять ее себе в жену…». Поэтому воину разрешено жениться только на одной женщине. Кроме того, ему запрещено брать жену для брата или кого-то еще. Только воин, возжелавший определенную женщину, может взять ее себе (см. Рамбам, там же, 8, 3). После того как он войдет к ней один раз, ему будет запрещено делать это повторно, пока между ними не будет оформлен брак. Если она захочет перейти в еврейство и стать его женой, то она тотчас же проходит гиюр.

Если же она пока не пожелает принять еврейскую веру и выйти за него замуж, то он должен дать ей тридцать дней, чтобы она могла оплакать свою участь, ведь она вынуждена расстаться с отцом и матерью и отказаться от своей веры. В эти тридцать дней она должна обрить голову и отрастить ногти. Рамбам (Морэ невухим, 3, 41) добавляет, что он должен также дать ей возможность прилюдно служить привычным для нее идолам, и весь этот месяц ему запрещено говорить с ней о вопросах веры.

По прошествии месяца, если воин больше не захочет жениться на этой женщине, то он должен потребовать от нее исполнять семь заповедей потомков Ноаха и отпустить на свободу. Ему запрещено превращаться ее в свою рабыню или продавать в рабство кому-то другому. Об этом сказано (Дварим, 21:14): «Если же случится, что ты не захочешь ее, то отпусти ее, куда она пожелает, но не продавай ее за серебро, не превращай ее в рабыню, ибо ты насиловал ее». То есть если он не захочет на ней жениться, то получится, что в первый раз он ее изнасиловал, поэтому в качестве компенсации он должен выпустить ее на свободу.

Если же через месяц он по-прежнему захочет жениться на ней, и она будет согласна принять еврейскую веру и выйти за него замуж, то он должен сделать ей гиюр и оформить брак. Но если она не захочет стать его женой, то ему следует оставить ее у себя на срок самое большее в двенадцать месяцев – быть может, со временем она изменит свое решение и согласится выйти за него замуж. Если же ее решение не изменится даже через двенадцать месяцев, то он должен потребовать от нее исполнять семь заповедей потомков Ноаха и отпустить на свободу. При этом она получит статус гер тошав, и ей будет разрешено жить в Земле Израиля, но любому еврею будет запрещено жениться на ней, пока она не пройдет гиюр (см. Рамбам, там же, 8, 7).

18. В наши дни это разрешение упразднено

На основании сказанного в Торе мы приходим к выводу, что закон о «женщине, красивой видом», действует только постфактум (бедиавад), в случае, когда нет иного выхода, и если это будет запрещено, то человек поведет себя гораздо хуже. И хотя бедиавад это разрешено, Тора постаралась отдалить нас от этого насколько возможно. Поэтому далее в стихах она намекает: возникает серьезное опасение, что этот брак не принесет супругам счастья и благословения.

В наши дни, когда существует международный закон, запрещающий наносить ущерб гражданскому населению завоеванной страны, закон о «женщине, красивой видом» упразднен. И хотя в некоторых странах до сих принято, что солдаты победившей армии убивают мужчин и насилуют женщин, – тем не менее, в большинстве стран мира законы войны изменились к лучшему под влиянием нравственных идеалов Торы. Поэтому закон о «женщине, красивой видом» был упразднен, и теперь в любой ситуации действует лишь один закон, который гласит, что мужчине и женщине разрешено вступать в интимные отношения только в рамках брачного союза, отвечающего всем требованиям Ѓалахи.

Параграфы в главе