ארכיון Глава 21 - Законы перенесения предметов из одного владения в другое

01. Вынесение предметов из одного владения в другое

Работа (мелаха), называемая ѓоцаа (букв. «вынос»), состоит в перенесении предметов из «частного владения» в «общественное» и наоборот, а также перенесение предмета по «общественному владению» на расстояние более 4 локтей^[1].

В шесть будних дней на человека возложена миссия выполнять созидательную работу, чтобы развивать и совершенствовать наш мир. Человек производит инструменты и машины, строит дома, развивает сельское хозяйство, с помощью которого обеспечивает себя пищей и одеждой. Высшая цель всей созидательной работы – возведение Скинии, а затем и Храма, где будет обитать Шхина, то есть Божественное присутствие в материальном мире. И хотя созидательная работа имеет в нашей жизни решающее значение, в субботу Тора заповедала нам отдыхать и воздерживаться от всякой работы (мелаха). В этот день мы должны сосредоточиться на размышлениях о вере во Всевышнего и на изучении Торы. Это придаст нашей работе в шесть будних дней особый духовный смысл, благодаря чему мы сможем усовершенствовать материальный мир и построить в нем Святилище для Всевышнего, Бога Израиля.

Запрет перенесения предметов из одного владения в другое учит нас, что созидательной является не только такая работа, которая вносит изменение в сам предмет, но и такая, в результате которой существенным образом изменяется местоположение предмета. В самом деле, место имеет в нашем мире огромное значение. Нет в мире ничего, что не имело бы места. Когда предмет находится на своем месте, он приносит пользу, а будучи лишен своего места, он утрачивает всякое значение. Например, в безводных районах вода обладает величайшей ценностью, а в местах, изобилующих водными ресурсами, ее ценность уменьшается. Более того, предмет, лишенный места, не может существовать в нашем мире. Поэтому одно из Имен Всевышнего – «Место» (Мако̀м), ведь Он посылает миру жизненную силу и дает ему место для существования. Наши мудрецы, благословенна их память, называют место «владением» (ршут), что на иврите созвучно слову «право». Это намек, что всякий предмет получает право на существование благодаря месту, в котором пребывает.

В Торе мы находим, что вынесение храмовых приношений из «частных владений», принадлежащих отдельным евреям, в «общественное владение», где была построена Скиния, считается работой, запрещенной в субботу (мелаха). Об этом сказано (Шмот, 36:6): «И приказал Моше, и провозгласили по стану, говоря: мужчинам и женщинам не заниматься более работой (мелаха) для священного приношения. И перестал народ приносить».

Согласно Торе, все места делятся на три вида: «общественное владение» (ршут ѓа-рабим), «частное владение» (ршут ѓа-яхид) и «свободное (от запрета) место» (меком птор). Мудрецы добавили к этому постановление, согласно которому большинство мест, относящихся к категории «свободных», имеют тот же статус, что и «общественное владение». Такие места называются кармелит.

[1]. Локоть (ивр. ама) – древняя мера длины, равная по разным мнениям от 43 до 57.6 см (прим. пер.).

02. «Частное владение» и «общественное владение»

«Частное владение» – это огороженное пространство. Ограда превращает его в единое владение, и в субботу разрешено переносить по нему предметы. Даже если это пространство очень велико, оно считается единым владением, потому что имеет ограду, и не столь важно, в какой именно части этого пространства находится предмет – в западной или в восточной.

Наиболее ярким примером «частного владения» является, конечно же, дом. Но «частное владение» не обязательно должно иметь стены и крышу. Таким владением считается любое пространство, имеющее ограду высотой в 10 ладоней (тфахим; то есть около 76 см). Яма глубиной в 10 тфахим тоже считается «частным владением», как и скала или холм высотой в 10 тфахим. Даже если они не имеют ограды, они сами, возвышаясь над поверхностью земли на 10 тфахим, считаются «оградой», и мы представляем, будто ограда возвышается над территорией скалы или холма и окружает ее. Однако «частное владение» должно иметь в ширину не менее четырех тфахим (около 30 см), а если его ширина меньше этого, то такое место не является достаточно значимым, чтобы считаться «частным владением», и имеет статус «свободного места» (меком птор). Следует отметить, что крутой склон также считается оградой^[2].

«Общественное владение» – это место, предназначенное для общего пользования. Такими местами являются, например, улица, рынок или междугороднее шоссе. Это верно при условии, что улица имеет не менее 16 локтей (ама, около 7.3 м) в ширину и не является крытой. А некоторые авторитеты добавляют еще одно условие, необходимое для того, чтобы место определялось как «общественное владение»: в день по нему должны проходить не менее шестисот тысяч человек, что соответствует числу евреев, скитавшихся по пустыне, согласно сказанному в Торе (см. ниже, п. 8). В принципе, все запреты, связанные с перемещением предметов в субботу, относятся к «общественному владению», и этому можно дать обратное определение: запрет перемещения предметов не действует на территории, которая не является «общественным владением». В общественном же владении в субботу запрещено перемещать предметы на расстояние более 4 локтей (см. ниже, п.п. 3-4); запрещено также переносить предметы из «частного владения» в «общественное» или наоборот.

[2]. Крутой холм, склоны которого спускаются на территорию площадью 4 локтя (1824 см), и при этом их высота составляет 10 тфахим (76 см), считается «оградой», превращающей все, что расположено над ним, в «частное владение». На языке мудрецов такой холм называется тель ѓа-митлакет (см. Мишна брура, 5. Законоучители расходятся во мнениях относительно самого склона такого холма – считается ли он принадлежащим к «частному владению», как объясняется в Биур Ѓалаха, 352, 2, со слова бе-иньян). Таков закон и по отношению к долине, окруженной подобным склоном.

Мудрецы постановили: если площадь места, обнесенного оградой, превышает 2 сеа, то хотя по Торе оно и считается «частным владением», в нем разрешается переносить предметы только при условии, что ограда вокруг него была возведена с тем, чтобы образовать жилое помещение. Если же ограда является естественной, то необходимо возвести еще одну ограду высотой более 10 локтей на расстоянии не более 10 локтей от естественной ограды, дабы и человек принял участие в обнесении этого места оградой. И тогда можно будет переносить предметы по всей этой территории (см. Шульхан арух, 358, 8; Мишна брура, 62). 2 сеа – это площадь двора Скинии, составляющая 50 на 100 локтей (то есть 5 тыс. квадратных локтей), 1039.68 м, то есть чуть более одного дунама.

Согласно точному измерению, тефах (ладонь) равняется ширине четырех пальцев у их основания (там, где они вырастают из ладони), не включая большой палец. Величина тефаха – приблизительно 7.6 см (и см. ниже, гл. 29, прим. 1). Исходя из этого, 3 тефаха составляют 22.8 см, но я написал 23 см, чтобы упростить вычисления. А 4 тефаха – это 30.4 см, но я написал 30. То же самое в отношении 16 локтей (амот) – они составляют 7.296 м, а я написал 7.30.

03. «Свободное место» и кармелит

Третий вид территории – «свободное место» (меком птор). К этой категории относятся поля, пустыни, моря и озера, а также все прочие места, которые, с одной стороны, не имеют ограды, превращающей их в «частное владение», а с другой стороны, по ним не ходит постоянно множество людей. И поскольку такая территория не имеет четкого определения, она лишена значимости, и предмет, находящийся на этой территории, не связан с ней. Поэтому Тора разрешает в субботу переносить предмет из «свободного места» в «частное» или «общественное владение», а также из этих владений в «свободное место». Разрешается также переносить предметы по «свободному месту» на любое расстояние.

Но поскольку между «свободным местом» и «общественным владением» есть сходство, которое заключается в том, что обоими этими видами территории могут пользоваться многие люди, мудрецы установили «ограду» вокруг закона Торы и вынесли постановление, согласно которому любое открытое пространство, не являющееся «частным владением», называется кармелит, и на него распространяется тот же закон, что и на «общественное владение»: на территории, определяемой как кармелит, запрещено переносить предмет на расстояние, превышающее 4 локтя. Кроме того, мудрецы постановили, что в субботу запрещено переносить предметы из кармелит в «частное» или «общественное владение» или из этих владений в кармелит.

Статус же «свободного места» (в отличие от кармелит) сохраняется только за территорией, которую невозможно использовать должным образом. Такой территорией являются, например, камни высотой более 3 тфахим (около 23 см) и шириной менее 4 тфахим (около 30 см), и разрешено переносить предметы из частного или общественного владения на такую территорию, а также с такой территории в «частное» или «общественное владение». Запрет, установленный мудрецами, не распространяется на «свободное место» потому, что оно по самой своей сути отличается от всех прочих видов территории. Ведь поскольку «свободное место» возвышается над землей как минимум на 3 ладони, оно становится как бы отделенным от земли, а поскольку его ширина не превышает 4 ладони, оно не может считаться значимым, и люди не решат по ошибке, что если предметы разрешается переносить из такого места в «частное» или «общественное владение», то это разрешено и по отношению к другим местам, обладающим значимостью^[3].

[3]. «Свободное место» может находиться в «общественном владении»; и законоучители расходятся во мнениях, может ли оно находиться в кармелит. Есть мнение, что поскольку сама кармелит первоначально имела статус «свободного места», и лишь мудрецы придали ей новый статус – кармелит, поэтому и к «свободному месту», находящемуся в ней, относится ее первоначальный статус, и оно тоже является кармелит (так пишут Ран, Ѓагаѓот Маймуниот, Тур и Бейт Йосеф от имени Рамбама). Но есть и другое мнение: что кармелит имеет тот же статус, что и «общественное владение», и поэтому если в кармелит есть место шириной не более 4 ладоней и высотой более 3 ладоней, оно является «свободным местом» (так пишут Раши, Магид мейшарим от имени Рашба, Меири и рабейну Йерухам). Однако в «частном владении», по мнению всех законоучителей, не может быть «свободного места», поскольку ограда, которая окружает «частное владение», превращает всю территорию внутри себя в «частное владение» (см. Рама, 345, 19; Биур Ѓалаха, там же, со слов «Ран» и ве-йеш холким).

«Общественное владение» распространяется на высоту не более 10 тфахим. Если в субботу человек возьмет в руки какой-либо предмет и пройдет с ним по канату, натянутому над «общественным владением», или доске, проложенной над ним на высоте, превышающей 10 тфахим, он не нарушит субботний запрет перенесения предмета, так как пространство на высоте, превышающей 10 тфахим, имеет статус «свободного места». Однако законоучители расходятся во мнениях относительно статуса стола высотой более 10 тфахим и шириной более 4 тфахим, стоящего в «общественном владении» или кармелит. По мнению Шульхан арух (345, 16), поскольку такой стол не имеет ограды, которая превратит его в «частное владение», он имеет статус кармелит; а по мнению Мишна брура (345, 66) и Виленского Гаона, который опирается не мнение некоторых ранних законоучителей, стол является «свободным местом», поскольку кармелит и «общественное владение» не распространяются на высоту более 10 тфахим. А в Шаар ѓа-циюн (68) написано, что Шульхан арух тоже изменил свое мнение.

04. Смысл запрета перенесения предметов по «общественному владению» на расстояние более 4 локтей

Как мы уже говорили, в субботу запрещено переносить предметы из одного владения в другое. В пределах же «частного владения» разрешается переносить предметы без всякого ограничения, даже если это большой дом со множеством комнат. Это объясняется тем, что все «частное владение» считается единым владением, и перемещение предметов внутри него не считается перенесением из одного владения в другое. Что же касается «общественного владения», то в его пределах разрешается переносить предметы только на расстояние, не превышающее 4 локтя, поскольку «общественное владение» принадлежит всем людям, и поэтому человеку разрешается пользоваться лишь территорией в 4 локтя, на которой он находится. 4 локтя – это пространство, достаточное для человека, если он ляжет и раскинет руки и ноги. А если он вынесет какой-либо предмет за пределы этого пространства, то получится, что он вынес его с участка «общественного владения», принадлежащего ему, во всеобщее «общественное владение», а это является нарушением запрета Торы.

С духовной точки зрения, мы должны знать, что вся путаница и все изъяны, которые только есть в мире, проистекают из разрозненности и раздоров. Народы ведут войны между собой, люди непрестанно соперничают с себе подобными, идеологические движения не прекращают борьбу друг с другом, и бесконечное множество сил уходит на ссоры и распри. Сам человек тоже разрывается между различными стремлениями своей души, которые часто кажутся противоречивыми. Исправить все это может лишь единство. Когда люди верят, что Единый Творец создал весь мир, они понимают, что все стремления в мире направлены к одной общей цели. Только если люди объединятся под духовным руководством Торы, они смогут исправить этот мир и привести его к гармонии. На основе этого можно понять изречение наших мудрецов: «»Люби ближнего, как самого себя» – это основополагающий принцип Торы». Этот принцип объединяет людей, сглаживает разногласия между ними и помогает им выявить единую основу мира.

Теперь становится также понятно, почему в субботу разрешается переносить предметы в пределах «частного владения». Это объясняется тем, что «частное владение» является местом, достигшим гармонии, ведь поскольку оно окружено единой оградой, в нем проявляется единство и целостность Творения, благодаря чему все его комнаты и помещения считаются единым целым, и в субботу разрешается без ограничения переносить предметы из одного помещения в другое. В отличие от этого, «общественное владение» еще не удостоилось гармонии, поскольку в нем проявляются противоречивые интересы разных людей, из чего следует, что предметы, расположенные в «общественном владении», еще не заняли свое истинное место. И потому, если человек переносит предмет по «общественному владению» на расстояние более 4 локтей, он выполняет работу (мелаха), запрещенную в субботу.

Кармелит же – это место, не предназначенное для многочисленных прохожих, и в нем не проявляются в открытой форме противоречивые интересы разных людей, поэтому Тора придает ему статус «свободного места», на которое не распространяются запреты, связанные с перенесением предметов из одного владения в другое. Но поскольку люди все же ходят по таким местам, эти места в чем-то сходны с «общественным владением», и потому мудрецы вынесли постановление, согласно которому на кармелит распространяется тот же закон, что и на «общественное владение», и по обоим этим видам территории запрещено переносить предметы в субботу.

Если же «общественное владение» обносят стеной или забором и запирают на ночь ворота, то в нем начинает проявляться принцип единства, некий общий знаменатель, и тогда эта территория достигает гармонии, свойственной «частному владению», и по ней разрешается переносить предметы в субботу. А для того чтобы привести кармелит к этому уровню, нет необходимости обносить ее стеной или забором – для этого достаточно соорудить чисто символическую перегородку, имеющую форму дверного проема (цурат ѓа-петах, букв. «подобие ворот»), благодаря чему кармелит получает статус «частного владения», и по ней разрешается переносить предметы (как объясняется ниже, в гл. 29, п. 2).

05. Запрет перенесения предметов из одного владения в другое согласно заповеди Торы и постановлению мудрецов

Как мы уже говорили, работа (мелаха), называемая ѓоцаа, заключается в перенесении предметов в субботу из одного владения в другое, то есть из «частного владения» в «общественное владение» или в кармелит (территорию, имеющую статус «общественного владения» согласно постановлению мудрецов), а также наоборот: из «общественного владения» или кармелит в «частное владение». Эта работа заключается также в перенесении предмета по «общественному владению» или кармелит на расстояние более 4 локтей. Теперь объясним подробнее, в чем именно заключается запрет Торы.

Работа, называемая ѓоцаа, состоит из трех этапов: 1) вынесение предмета за пределы владения, в котором он находился; 2) перенесение его в другое владение; 3) расположение его в новом владении. Даже если человек выполнил все три этапа одним действием – например, бросил предмет из «частного владения» в «общественное» или на расстояние более 4 локтей в «общественном владении», – он нарушил запрет Торы и должен понести за это соответствующее наказание. Подобным же образом, если человек держит руке или в кармане какой-то предмет и переходит с ним из «частного владения» в «общественное», то он нарушает запрет перенесения предмета из одного владения в другое. В начале своего передвижения он выполняет первый этап (вынесение предмета за пределы владения, в котором он находился), при переходе из «частного владения» в «общественное» – второй этап (перенесение предмета в другое владение), а остановившись в «общественном владении» – третий этап (расположение предмета в новом владении)^[4].

Если все три этапа не были выполнены одним и тем же человеком, то запрет Торы не считается нарушенным. Например, если человек взял предмет из «частного владения» и протянул руку, в которой он держит этот предмет, на территорию «общественного владения», то он не нарушил запрет Торы, поскольку еще не положил предмет в «общественное владение». А если другой человек, находящийся в «общественном владении», возьмет у него из руки этот предмет, то получится, что предмет перешел из «частного владения» в «общественное владение» без того, чтобы кто-то из этих людей совершил полностью работу ѓоцаа, запрещенную Торой, ведь один человек выполнил первые два этапа – вынесение предмета за пределы владения, в котором он находился, и перенесение его в другое владение, а другой выполнил третий этап – расположение предмета в новом владении.

Однако мудрецы запретили даже двоим выполнять совместными усилиями работу по перенесению предмета из одного владения в другое (ѓоцаа), поскольку опасались, что если будет найден способ обойти запрет Торы, этот запрет утратит значимость в глазах людей, и люди станут совершать это действие и в одиночку, тем самым нарушая запрет Торы (см. Шульхан арух, Орах хаим, 347, 1).

Следует также знать, что Тора запрещает выносить в субботу предметы из одного владения в другое лишь обычным способом. Например, если человек держит предмет в руке или кладет его в карман или в сумку, то считается, что он переносит этот предмет обычным способом, и в таком случае он нарушает запрет Торы. Но если человек переносит предмет иным способом, чем обычно (бе-шинуй), – например, кладет носовой платок в ботинок или на голову, – он не нарушает запрет Торы. Но мудрецы запретили переносить предметы и способом, отличным от обычного, из опасения, что из-за этого человек может в конце концов начать переносить предметы и обычным способом.

Подведем итог вышесказанному: запрет Торы касается только непосредственного выполнения работы, называемой ѓоцаа, и подразумевает, что одному человеку запрещено выполнять работу таким способом, каким он выполняет ее обычно в будние дни. А мудрецы прибавили к этому и другие запреты: они запретили совершать в субботу любое действие, которое приведет к тому же результату, что и выполнение самой работы. Даже если два человека выполнят работу совместными усилиями, и она будет выполнена иным способом, чем обычно, это все равно будет нарушением запрета, установленного мудрецами. Это определяется самим фактом, что человек достиг желаемой цели и перенес предмет, куда хотел. Необходимо также отметить, что мудрецы запретили переносить предметы иным способом, чем обычно, или совместными усилиями двух человек даже по территории, имеющей статус кармелит^[5].

[4]. Неся какой-либо предмет, запрещено переходить без остановки из одного «частного владения» через «общественное владение» в другое «частное владение». По мнению некоторых авторитетов, это нарушение запрета Торы (см. Тосафот к трактату Эрувин, 33а, со слова де-ѓа). Однако по мнению многих авторитетов, если человек не остановился в «общественном владении», он нарушил только запрет, установленный мудрецами, поскольку, идя без остановки, он не выполнил этап расположения предмета в «общественном владении» (так пишут Рашба, Ритва в комментарии к трактату Эрувин, 33а, Турей заѓав, 346, 2). И таков практический закон (см. Шульхан арух ѓа-рав, 347, 9; рав Шломо-Залман Ойербах, чье мнение приведено в Шмират шабат ке-ѓилхата, 30, прим. 134). Исходя из этого, там, где существует сомнение относительно того, что эрув отвечает всем требованиям Ѓалахи, все равно разрешается переходить без остановки из одного «частного владения» через «общественное владение» в другое «частное владение», ведь если человек не остановился, то речь идет о действии, которое является возможным нарушением двойного запрета мудрецов (швут де-швут), как считает большинство авторитетов (ведь, по мнению многих авторитетов, «общественное владение» в наши дни имеет статус кармелит).

[5]. Различие между запретом Торы и постановлением мудрецов заключается в строгости наказания за их нарушение. Если человек нарушил запрет Торы преднамеренно, то ему полагается наказание карет («истребление души», см. выше, Суббота, т. 1, гл. 1, прим. 5 – прим. пер.), а если по ошибке – то он должен принести грехоочистительную жертву. Если же он выполнил работу, запрещенную в субботу (мелаха), иным способом, чем обычно (бе-шинуй), то он нарушил запрет, установленный мудрецами. Если он сделал это преднамеренно, то ему полагается бичевание кнутом, которое присуждается за нарушение постановлений, вынесенных мудрецами; а если он нарушил постановление мудрецов по ошибке, он свободен от наказания. Еще одно различие состоит в том, что в отношении запретов Торы можно придерживаться менее строгого толкования закона только в сулчае опасности для человеческой жизни; что же касается запретов, установленных мудрецами, то в некоторых случаях, когда в этом возникает острая необходимость, разрешается следовать менее строгому толкованию закона не только в тех случаях, когда это связано с опасностью для жизни. Например, если человек болен, ему разрешается нарушать некоторые субботние запреты, установленные мудрецами (см. ниже, гл. 28, п. 2). Подобным же образом, если человеку грозит большой убыток, мудрецы разрешают ему нарушить запреты, ими установленные, чтобы спасти имущество, перенеся его из одного владения в другое иным способом, чем обычно (см. Рама, 301, 33 и Мишна брура, 266, 17). Разрешено также придерживаться менее строгого толкования закона для того, чтобы спасти тфилин, как объясняется в Шульхан арух, 301, 42. И см. следующий пункт.

06. Перенесение предметов по «общественному владению» на расстояние чуть менее 4 локтей

Выше мы говорили, что работа (мелаха), называемая ѓоцаа, заключается, кроме прочего, в перенесении предметов по «общественному владению» на расстояние более 4 локтей. Это объясняется тем, что территория личного владения каждого человека в «общественном владении» составляет 4 локтя, и если человек выносит какой-либо предмет за пределы своего владения, получается, что он перенес этот предмет из одного владения в другое, тем самым нарушив субботний запрет Торы. Но разрешено переносить предметы в пределах квадрата, каждая сторона которого равна 4 локтям. Исходя из этого, можно установить, что только если человек перенес предмет на расстояние, превышающее длину диагонали квадрата со сторонами в 4 локтя (длина такой диагонали равна 2.58 м), он нарушил запрет Торы, ведь только в этом случае можно однозначно сказать, что он вынес предмет за пределы квадрата, внутри которого переносить предметы разрешено.

Согласно заповеди Торы, если человек хочет в субботу перенести предмет по «общественному владению», то он может перенести его на расстояние чуть меньшее 4 локтей, затем немного постоять, чтобы «обосноваться» на новом месте, вновь пройти то же самое расстояние, затем вновь остановиться, и так далее, пока не донесет предмет до нужного места. Однако мудрецы запретили это из опасения, что человек может по ошибке пройти расстояние, превышающее 4 локтя, тем самым нарушив запрет Торы. Даже на территории, имеющей статус кармелит, которая, согласно постановлению мудрецов, является «общественным владением», запрещено переносить предмет на расстояние немного меньше 4 локтей, чтобы человек по ошибке не пронес предмет на расстояние, превышающее 4 локтя, по «общественному владению»^[6].

Но в ситуации, когда человек может понести большой убыток – например, если он не успел добраться до дома до наступления субботы, а в сумке он несет большую сумму денег, и ему негде ее спрятать, и поблизости нет нееврея, которого он мог бы попросить сохранить для него деньги до окончания субботы или донести их до его дома, – мудрецы разрешают переносить сумку на расстояние чуть меньше 4 локтей, пока человек не дойдет до места, где сможет оставить сумку. Это разрешение касается даже территории, имеющей статус «общественного владения» согласно заповеди Торы. Что же касается кармелит, то по ней можно переносить предметы на расстояние чуть меньше 4 локтей даже в случае, если это необходимо для исполнения заповеди (см. Шульхан арух, Орах хаим, 266, 7, 8; Биур Ѓалаха, 349, 5)^[7].

[6]. По мнению многих авторитетов (Раавада, рабейну Зрахьи ѓа-Леви, Роша и других), если в том месте присутствует множество людей, то разрешено изначально (лехатхила), чтобы каждый из них перенес предмет на расстояние чуть меньше 4 локтей и передал его товарищу, который, в свою очередь, тоже перенесет этот предмет на расстояние чуть меньше 4 локтей, и таким образом они смогут совместными усилиями перенести этот предмет на большое расстояние. По мнению же При мегадим, даже двоим разрешается переносить предмет подобным образом – передавать друг другу предмет, пронеся его на расстояние чуть меньше 4 локтей. А некоторые ранние законоучители (например, Рамбан) запрещают переносить предметы подобным образом, даже если это делает множество людей. Все эти мнения приведены в Шульхан арух (349, 3) и Биур Ѓалаха (со слова ве-хаверо). А для того, чтобы спасти тфилин, мудрецы разрешают одному человеку переносить его на расстояние чуть меньше 4 локтей (см. Шульхан арух, 301, 42).

[7]. Если с момента наступления субботы человек, не успевший донести сумку до дома, шел, не останавливаясь, то существует еще один выход из положения: он может добежать до дома. Ведь поскольку первый этап (вынесение предмета за пределы владения, в котором он находился) этот человек выполнил до начала субботы, он так или иначе не нарушит запрет Торы, и для того чтобы он мог спасти свое имущество, мудрецы разрешают ему бежать до дома, при этом перенося предмет из одного владения в другое и располагая его в новом владении, что запрещено согласно постановлению мудрецов. Мудрецы постановили, что при этом человек должен бежать, чтобы он по ошибке не остановился. В трактате Шабат (153б) об этом сказано: «Именно бежать, но не идти. В чем смысл этого? Дело в том, что при обычной ходьбе человек может не заметить – остановиться и положить предмет». А если это возможно, то ему следует перенести сумку и положить ее в «частном владении» иным способом, чем обычно (бе-шинуй), то есть как бы невзначай сбросив ее с плеча, чтобы в как можно меньшей степени нарушить запрет (см. Шульхан арух, 266, 11).

07. Разрешение переносить предметы на «свободное место» (меком птор)

Как мы уже говорили (в п. 3), «свободное место» (меком птор) – это место, расположенное в «общественном владении», например, камень высотой как минимум в 3 ладони (около 23 см) и шириной менее 4 ладоней (около 30 см). И поскольку «свободное место» не считается значимым, в субботу разрешается брать предмет из «общественного» или «частного» владения и класть его на «свободное место», а также наоборот: разрешается брать предмет, положенный на «свободное место», и перекладывать его в «общественное» или «частное владение».

Согласно словам Торы, подобным образом можно было бы переносить предметы из «частного владения» в «общественное»: сначала взять предмет из «частного владения» и положить его на «свободное место», а затем взять со «свободного места» и положить в «общественное владение». Но мудрецы это запретили, чтобы люди в конце концов не стали переносить предметы из одного владения в другое запрещенным Торой образом.

Однако законоучители разошлись во мнениях в вопросе, можно ли пользоваться «свободным местом», чтобы переносить предметы из «частного владения» в кармелит или наоборот. Есть мнение, что мудрецы запретили переносить предметы через «свободное место» даже в кармелит, и хотя запрет переносить предметы в кармелит является лишь постановлением мудрецов, в данном случае действует принцип: «Мудрецы не разделяют свои постановления» (то есть поскольку этот закон относится к перенесению предметов в кармелит, он распространяется и на перенесение предметов из «свободного места» в кармелит – пер.). Так считают рабейну Зрахья ѓа-Леви, Раавад и Рош. Но есть и другое мнение: что мудрецы запретили переносить предметы через «свободное место», только если существует опасение, что из-за этого человек нарушит запрет Торы переносить предметы из «частного владения» в «общественное» или наоборот; но разрешено переносить предметы из «частного владения» в кармелит через «свободное место» (так считают Риф и Рамбам).

На практике, в случае необходимости можно положиться на мнение тех авторитетов, которые придерживаются менее строгого толкования закона и разрешают переносить предметы из «частного владения» в кармелит и наоборот через «свободное место». Этот закон важен для солдат, которые в субботу оказались в месте, лишенном эрува. Если солдату понадобится перенести что-либо из палатки (которая представляет собой «частное владение») на территорию военной базы (имеющую статус кармелит), он может выйти из палатки и идти не останавливаясь, пока не положит предмет на «свободное место», а затем взять этот предмет и положить его на территорию двора. И наоборот: если ему нужно перенести что-либо со двора в палатку, то он может сначала положить этот предмет на «свободное место», а затем отнести в палатку. Точно таким же образом ему следует поступить, если он хочет перенести что-то из одной палатки в другую через двор: он должен положить предмет на «свободное место» во дворе, а затем может взять его оттуда и положить, куда захочет^[8].

[8]. Это решение проблемы является наиболее удобным для солдат в армии. Самое подходящее для этого «свободное место» – это камень или столб, высота которых превышает 10 тфахим (76 см), а ширина составляет менее 4 тфахим (около 30 см). В отношении же столба или камня, высота которых составляет менее 76 см, как говорилось в прим. 3, законоучители расходятся во мнениях, считаются ли они «свободным местом»: одни полагают, что в кармелит не может быть «свободного места», а другие говорят, что может. В случае крайней необходимости солдаты, проходящие службу в армии, могут придерживаться менее строгого толкования закона. Бывают случаи, когда «свободным местом» может служить только скамья, ширина которой составляет менее 30 см, однако в отношении нее возникает еще одно сомнение: Меири считает, что предметы обихода не могут служить «свободным местом» (см. Шаар ѓа-циюн, 345, 15). Но в случае крайней необходимости, когда нет иного выхода, «свободным местом» могут считаться и предметы обихода, высота которых составляет менее 10 тфахим, и которые расположены в кармелит.

Человеческое плечо: по мнению Рашба и Тосафот, «свободным местом» может считаться даже часть тела другого человека, при условии, что она находится на высоте, превышающей 10 тфахим (76 см), – например, плечо. Однако другие законоучители считают, что человеческое тело не может считаться «местом», а значит, не может быть и «свободным местом» (см. Мишна брура, 347, 10). В случае крайней необходимости, когда нет иного выхода, можно положиться на мнение законоучителей, толкующих закон менее строго.

08. «Общественное владение» согласно Торе

В области Ѓалахи, связанной с законами перенесения предметов из одного владения в другое в субботу (ѓоцаа), наиболее актуальным для нас является вопрос, можно ли рассматривать улицы городов и поселков как «общественное владение» согласно Торе, или же они считаются «общественным владением» только согласно постановлению мудрецов, то есть кармелит. Если улицы современных городов можно считать «общественным владением» по определению Торы, то очень сложно превратить их в одно «частное владение», поскольку для этого необходимо обнести весь город забором, установить двери во всех воротах и закрывать их на ночь. А если такой ограды нет, то в современных населенных пунктах запрещено переносить предметы по субботам.

Но если улицы современных населенных пунктов имеют статус кармелит – то есть являются «общественным владением» лишь согласно постановлению мудрецов, – то можно сравнительно легко превратить их в «частное владение», по которому разрешается переносить предметы в субботу. Для этого достаточно соорудить вокруг города или поселка символическое «подобие ворот» (цурат ѓа-петах), то есть обнести его столбами, между которыми натянута веревка, благодаря чему между каждыми двумя столбами образуется форма, подобная воротам (см. ниже, гл. 29, п.п. 2-3).

Прежде всего, напомним, что субботние запреты основываются на тех видах работы (мелаха), которые применялись при строительстве Скинии: в субботу Тора заповедала нам воздерживаться от работы, имея в виду, что мы будем воздерживаться от выполнения работ, которые применяли сыны Израиля при строительстве Скинии в пустыне. Таким образом, закон об «общественном владении» тоже основан на реалиях жизни сынов Израиля в пустыне. Ширина главного тракта в стане сынов Израиля в пустыне составляла 16 локтей (ама; 7.30 м), поскольку этот тракт был спланирован так, чтобы на нем могли разъехаться две телеги, на которых перевозили части Скинии; исходя из этого, только если ширина улицы в населенном пункте составляет не менее 16 локтей, такая улица может считаться «общественным владением» согласно Торе. Однако законоучители расходятся во мнениях, имеет ли при этом значение, сколько людей проходит по этой улице.

Есть мнение, что любые улица или рынок, ширина которых составляет 16 ама и по которым проходит множество людей, считаются «общественным владением» согласно Торе, и не имеет значения, сколько именно людей проходит по ним за день. Согласно этому мнению, эрувы, которыми в наше время обносятся населенные пункты, и которые представляют собой «подобие ворот» (цурат ѓа-петах), не решают проблему, так как в современных городах есть улицы, чья ширина превышает 16 ама (7.30 м). Исходя из этого мнения, следует также добавить: если в городе есть улицы, ширина которых составляет более 16 ама, то эрув в виде «подобия ворот» не решает проблему и на более узких улицах этого города, поскольку если на территории, обнесенной эрувом в виде «подобия ворот», есть пространство, имеющее статус «общественного владения» согласно Торе, это аннулирует эффект эрува в виде «подобия ворот». Изложенного здесь мнения придерживаются Рамбам, рабейну Там, Рамбан, Рашба и многие другие законоучители.

Но есть и другое мнение: исходя из того, что в стане сынов Израиля в пустыне было 600 тыс. (шишим рибо) мужчин, и все они должны были ходить в Скинию, чтобы принимать участие в ее строительстве и слушать Тору из уст Моше, коѓенов и левитов, – «общественном владением» может считаться улица или рынок, ширина которых составляет не менее 16 ама и по которым за день проходят не менее 600 тыс. человек. Если же по ним проходит меньше людей, то эти улица или рынок имеют статус кармелит. Так считают Бааль Ѓалахот гдолот, Раши, Сефер мицвот гадоль, Рош и многие другие. А некоторые законоучители объясняют этот подход так: даже если по этим улицам не проходят за день 600 тыс. человек, но если время от времени, в какой-нибудь день, там проходит столько людей, это место считается «общественным владением»; ведь и в стане сынов Израиля в пустыне не каждый день все мужчины проходили по главной улице, ведущей к Скинии. На практике, только в таких огромных мегаполисах как Нью-Йорк или Мехико есть улицы, по которым за день проходят 600 тыс. человек, а в обычных городах, даже больших, таких улиц не бывает; значит, исходя из этого мнения, в обычных городах нет территории, имеющей статус «общественного владения» согласно Торе, и все улицы в них считаются кармелит. В таком случае, по ним разрешается переносить предметы в субботу, если город обнесен эрувом в виде «подобия ворот». На основе этого мнения, «общественным владением» согласно Торе могут считаться, главным образом, шоссейные дороги междугороднего сообщения, ведь поскольку по ним проезжают все люди, а не только жители одного города, они считаются «общественным владением», даже если по ним не проезжают за день 600 тыс. человек^[9].

[9]. В Биур Ѓалаха (345, 7) перечислены имена двенадцати ранних законоучителей, придерживающихся менее строгого толкования закона, и двенадцати других, которые толкуют закон более строго. Шульхан арух считает, что в простом смысле здесь необходимо придерживаться более строгого толкования, и на основе этого некоторые поздние законоучители пишут, что сефарды должны изначально (лехатхила) следовать более строгому толкованию и не полагаться на эрув в виде «подобия ворот». В отличие от этого, другие поздние законоучители пишут, что Шульхан арух не вынес однозначное постановление, поскольку из сказанного им в других местах можно прийти к выводу, что он склоняется к менее строгому толкованию закона (303, 18; 325, 2). А в предисловии к своей книге Ор ле-Цион рав Бен-Цион Аба Шауль объясняет, что в случае сомнения в отношении заповеди Торы Шульхан арух придерживается более строгого толкования закона, а в случае сомнения в отношении запрета, установленного мудрецами, – менее строгого толкования. Таким образом рав Шауль разрешает противоречие, заключенное в словах Шульхан арух. А Маген Авраѓам и Турей заѓав писали, что большинство авторитетов склоняется к менее строгому толкованию, а значит, можно положиться на эрув в виде «подобия ворот» и разрешить переносить предметы в современных населенных пунктах в субботу. Этому мнению следуют многие ашкеназы. А многие поздние законоучители пишут, что хотя и невозможно осуждать тех, кто придерживается менее строгого толкования, однако человеку праведному желательно следовать более строгому толкованию, поскольку это сомнение возникает в отношении заповеди Торы. И так написано в Мишна брура (345, 23).

В связи с менее строгим толкованием закона авторитеты задают вопрос, как может быть, что условие, согласно которому по улице должны проходить за день 600 тыс. человек, не упомянуто в Гемаре? Кроме того, мудрецы ведь постановили, что не следует трубить в шофар в Рош ѓа-Шана, выпавший на субботу, и исполнять заповедь лулава в первый день праздника Суккот, выпавший на субботу, чтобы человек не стал в субботу переносить шофар или лулав по «общественному владению» (см. Вавилонский Талмуд, трактат Рош ѓа-Шана, 29б). А если место, по которому за день не проходят 600 тыс. человек, не считается «общественным владением» согласно Торе, то получается, что во времена Талмуда не существовало территории, которая имела бы статус «общественного владения» согласно Торе, поскольку не было таких больших улиц, по которым проходило бы столько человек. Зачем же тогда мудрецы вынесли вышеуказанные постановления, связанные с шофаром и лулавом? Кроме того, если в наше время не существует «общественного владения» согласно Торе, то почему мудрецы вынесли постановление, чтобы женщины не надевали украшения в субботу, чтобы не получилось, что они переносят их по «общественному владению» (см. ниже, п. 14)? На все эти вопросы можно ответить так: мудрецы постановили, что в субботу запрещено трубить в шофар и носить украшения потому, что дороги между городами считаются «общественным владением» даже по мнению тех авторитетов, которые придерживаются менее строгого толкования закона, как объясняется в Биур Ѓалаха (345, 7, в конце отрывка, начинающегося со слова ше-эйн). А во времена Талмуда люди часто ходили по таким дорогам, поскольку города были небольшими, и люди все время переходили из города в город и из селения в селение. Различие между улицей внутри города и междугородним шоссе заключается в том, что междугороднее шоссе принадлежит всем людям, и поэтому даже если там не проходят за день 600 тыс. человек, оно считается «общественным владением», так как принадлежит всему обществу, тогда как улица внутри города или дорога, пролегающая недалеко от города, принадлежит только жителям этого города и не является «общественным владением» согласно Торе, и лишь если по ней проходят 600 тыс. человек за день, считается, что она принадлежит не только жителям города, но и всем, кто по ней ходит. На основе этого можно понять слова мудрецов (см. Вавилонский Талмуд, трактат Эрувин, 6б) про Иерусалим, что если бы его ворота не запирались на ночь, он считался бы «общественным владением», ведь хотя по его улицам, вероятно, не проходят за день 600 тыс. человек, но поскольку он принадлежит всему народу Израиля, а его улицы – всем паломникам, приходящим в Храм, он имеет статус, подобный статусу междугородних дорог. Исходя из этого, только потому, что Иерусалим был обнесен стеной, ворота в которой запирались по ночам, он не считался «общественным владением». И см. также следующее примечание.

09. Практический закон

На практике в наши дни большинство евреев следует мнению тех авторитетов, которые толкуют закон менее строго, и переносит предметы в субботу по территории городов, обнесенных эрувом в виде «подобия ворот». Однако возникает один вопрос. Поскольку половина законоучителей придерживается более строгого толкования закона и полагает, что эрув в виде «подобия ворот» недейственен в современных городах, в которых есть улицы шириной в 16 ама (7.30 м), – как возможно, чтобы большая часть евреев поступала согласно менее строгому подходу? Ведь речь идет о сомнении, возникающем в отношении запрета Торы, и известно, что в таком случае следует придерживаться более строгого толкования закона.

На это можно дать простой ответ: в редких случаях, когда мы имеем дело с запретом, в отношении которого очень трудно следовать более строгому толкованию закона, в народе распространяется обычай, соответствующий менее строгому подходу, хотя речь и идет о законе Торы. И действительно, в отношении запрета ѓоцаа очень трудно следовать более строгому подходу, ведь в противном случае в субботу запрещено, выходя на улицу, класть в карман любой предмет – носовой платок и тому подобное, – тогда как порой это крайне необходимо. Кроме того, семьи с маленькими детьми не смогли бы в субботу ходить в гости, потому что было бы запрещено переносить по «общественному владению» ребенка и коляску, а также вещи, необходимые для ухода за ребенком. Исходя из этого, поскольку половина законоучителей считает, что можно придерживаться менее строгого толкования закона, в этом случае полагаются на их мнение.

Следует также добавить, что в действительности мнения авторитетов о статусе «общественного владения» в современных городах не делятся строго поровну, так как необходимы еще несколько условий для того, чтобы территория получила статус «общественного владения», и если учитывать и эти условия, то получится, что, по мнению большинства законоучителей, улицы современных городов не являются «общественным владением» согласно Торе, а значит, эрув в виде «подобия ворот» решает проблему. Во-первых, по мнению некоторых авторитетов, улица получает статус «общественного владения» согласно Торе, только если она пересекает город из конца в конец по строго прямой линии; если же она хоть немного искривляется, то ее уже нельзя считать «общественным владением» согласно Торе. В большинстве мест такой главной улицы не существует, а значит, в них можно положиться на эрув в виде «подобия ворот». Кроме того, некоторые законоучители полагают, что поскольку в современных городах все улицы пересекаются друг с другом, считается, что все они как бы обнесены оградой с трех сторон, а значит, не рассматриваются как «общественное владение» согласно Торе, и эрув в виде «подобия ворот» решает проблему (так считают Арух ѓа-шульхан и Хазон Иш). Существуют и другие доводы в пользу менее строгого толкования закона, как объясняется в примечании.

Если учесть все эти подходы вместе взятые, то получится, что, по мнению большинства авторитетов, улицы современных городов имеют статус кармелит, и по ним можно переносить предметы в субботу, если обнести город эрувом в виде символического «подобия ворот».

И все же, по мнению большинства авторитетов, поскольку речь идет о сомнении, возникающем в отношении запрета Торы, изначально (лехатхила) желательно придерживаться более строгого толкования закона и не полагаться на эрув в виде «подобия ворот» там, где есть улицы, ширина которых превышает 16 ама^[10].

[10]. Улицы современных городов не могут считаться «общественным владением» согласно Торе по четырем причинам: 1) как мы уже говорили, по мнению половины законоучителей, если по улице не проходят 600 тыс. человек ежедневно, она не может считаться «общественным владением» согласно Торе, а таких улиц в современных городах практически не бывает. И хотя некоторые авторитеты объясняют, что «общественным владением» может считаться и такая улица, по которой проходят за один день 600 тыс. человек лишь изредка (см. Арух ѓа-шульхан, 345, 26), однако и такие улицы – это большая редкость. 2) По мнению Раши и других законоучителей, улица считается «общественным владением» согласно Торе, только если она пересекает город из конца в конец по строго прямой линии, а в большинстве мест таких улиц нет (однако Игрот Моше, Орах хаим, 1, 148, не принимает это мнение). 3) Арух ѓа-шульхан (345, 19-22) и Хазон Иш (Орах хаим, 107, 5-8) пишут: улицы современных городов устроены таким образом, что одна пересекает другую, и получается, что все они как бы обнесены оградой с трех сторон. Ведь согласно Торе, оградой считается ряд, большая часть которого сплошная, а поскольку дома, стоящие по краям улиц, составляют именно такой ряд, считается, что каждая улица обнесена двумя оградами, и другая улица, пересекающая ее, также обнесена двумя рядами домов, и большая часть этих рядов также сплошная. Таким образом, вторая улица является как бы оградой для третьей стороны первой улицы, и получается, что каждая улица города как бы обнесена оградой с трех сторон, а потому согласно Торе она не может считаться «общественным владением». И лишь мудрецы постановили, что необходима ограда с четырех сторон, и что ограда должна быть полностью сплошной, а если возникает сомнение в отношении запрета, установленного мудрецами, то следует придерживаться менее строгого толкования закона. 4) Можно также утверждать: именно мудрецы постановили, что эрув в виде «подобия ворот» не делает разрешенным перенесение предметов по «общественному владению», а согласно Торе, «подобие ворот» считается полноценной оградой. Получается, что вся эта полемика относится к постановлению мудрецов, а в случае сомнения, возникающего в связи с постановлением мудрецов, можно придерживаться менее строгого толкования закона (так написано в Биур Ѓалаха, 364, 2, на основе мнения Рамбама. И хотя некоторые авторитеты подвергают эти слова сомнения, однако в Ор ле-Цион, ч. 1, 30, говорится, что таково мнение Роша – что «подобие ворот» может отменить запрет Торы. Получается, что вся эта полемика касается только постановления мудрецов). 5) Вероятно, можно также добавить, что поскольку часть территории государства Израиль обнесена оградой с трех сторон, хотя эта ограда и расположена очень далеко, она, согласно подходу Тосафот, может отменить запрет Торы, и получается, что сомнение относится только к постановлению мудрецов (см. ниже, «Расширенные объяснения», гл. 29, 4. 3).

Мнения авторитетов по этому вопросу не делятся строго поровну, и большинство из них полагает, что улицы современных городов не считаются «общественным владением» согласно Торе; кроме того, речь здесь идет о четырехкратном сомнении, а в таком случае, согласно принципам Ѓалахи, практический закон соответствует мнению тех авторитетов, которые толкуют закон менее строго.

В больших городах есть улицы, по которым если не проходят, то проезжают 600 тыс. человек ежедневно. На первый взгляд, в этих городах нельзя разрешить перенесение предметов по «общественному владению», даже если они обнесены эрувом в виде «подобия ворот». Однако представляется, что шоссе не может быть «общественным владением», ведь поскольку пешеходам запрещено по ним ходить, они не могут считаться всеобщим достоянием. А сами автомобили считаются «частным владением». В свете этого следует также сказать, что, согласно мнениям всех авторитетов, многие улицы не считаются «общественным владением» по Торе, так как их ширина не достигает 16 локтей, если не считать проезжую часть, предназначенную только для автомобилей. Однако некоторые авторитеты не согласны с этим мнением (см. Арух ѓа-шульхан, 345, 26; Игрот Моше, Орах хаим, 1, 139).

С другой стороны, возникают сомнения по поводу эрува, которым обнесены современные города: если в городе живут неевреи или же евреи, нарушающие субботу, то, согласно постановлению мудрецов, они не входят в долю жителей города, и тогда эрув не действует. И см. ниже, гл. 29, п. 7, где объясняется, как можно решить эту проблему. Еще одна проблема возникает, если в городе есть большие сады, площадь каждого из которых превышает 2 сеа (то есть 50 на 100 локтей, чуть более одного дунама). Эти сады аннулируют действие эрува, потому что по ним невозможно ходить. Однако на практике, если в этих садах проложены дорожки, по которым можно ходить, то они не аннулируют действие эрува. Кроме того, если сады обнесены оградой, они также не аннулируют эрув. Есть еще одна проблема: по мнению Рамбама, эрув в виде «подобия ворот» не имеет действия, если расстояние между его столбами превышает 10 локтей (4.56 м). Но поскольку большинство авторитетов несогласно с этим мнением, и данный закон является постановлением мудрецов, мнение Рамбама не учитывается (такое мнение приводит Шульхан арух, 362, 10, не ссылаясь на кого-либо из законоучителей конкретно).

Некоторые люди, дабы соблюсти закон с особой строгостью, перенося ребенка или какой-либо предмет, идут, не останавливаясь, пока не дойдут до «частного владения». Таким образом, они не располагают переносимый предмет в «общественном владении». По мнению многих авторитетов, тем самым они избегают нарушения запрета Торы (как объясняется выше, в прим. 4), и тогда еще одно сомнение, возникающее в связи с этим, относится только к постановлению мудрецов, и представляется, что в таком случае можно изначально (лехатхила) придерживаться менее строгого толкования закона.

10. Одежда, надетая на человека, не считается переносимым предметом

В субботу разрешается выходить в «общественное владение» в одежде, обуви и головном уборе, потому что одежда вторична по отношению к телу человека, и если она надета на человека, то она считается не самостоятельным предметом, а частью его тела, и не относится к категории предметов, которые запрещено переносить в субботу.

Одежда, которую принято надевать только в особых случаях, также считается вторичной по отношению к телу человека. Поэтому разрешается надевать поверх пальто полиэтиленовый дождевик, который принято носить, когда идет дождь. Разрешается также носить галоши поверх ботинок или надевать две пары носков, потому что зимой это принято. Можно также надеть две рубашки одна на другую, так как некоторые люди обычно надевают зимой две рубашки. Таким образом, если в субботу человек хочет принести своему товарищу рубашку, пронеся ее по «общественному владению», он может надеть ее поверх своей собственной рубашки, даже если это происходит летом. Если же он возьмет рубашку в руки или закинет ее себе на плечо, а затем понесет по «общественному владению», то он нарушит запрет Торы^[11].

Даже если человек использует в качестве одежды что-либо, что не является предметом гардероба, он может выйти так в субботу на территорию «общественного владения». Например, если женщина хочет пронести через «общественное владение» одеяло или скатерть, она может завернуться в них, как в одежду, и перейти таким образом из одного владения в другое. Подобным же образом, женщина, идущая в микве, может завернуться в полотенце и пройти так по «общественному владению». Общий принцип здесь таков: разрешено надевать на себя любую вещь, подобную одежде, и выходить так в субботу на территорию «общественного владения» (см. Шульхан арух, 301, 35-36). Так, если человек хочет вынести на улицу платок, он может завязать его вокруг шеи, подобно шарфу, и выйти с ним на улицу (см. Мишна брура, 301, 133; Шмират шабат ке-ѓилхата, 18, 48).

Мудрецы постановили, что в субботу человеку запрещено выходить на территорию «общественного владения» в одежде, которая может с него упасть, чтобы не случилось так, что он пронесет эту одежду на расстояние 4 локтей по «общественному владению»^[12]. Но разрешено выходить на улицу в кипе, несмотря на то, что она сидит на голове не очень прочно. Ведь даже если кипа упадет с головы человека на территории «общественного владения», нет опасения, что он пронесет ее на расстояние в 4 локтя, поскольку Ѓалаха запрещает проходить расстояние в 4 локтя без головного убора. И поэтому, как только человек поднимет кипу с земли, он тут же наденет ее обратно на голову, и нет опасения, что он пройдет с ней в руках расстояние в 4 локтя (см. Шульхан арух, 301, 7; Мишна брура, 153).

Что же касается перчаток, то есть мнение, что в субботу запрещено выходить в них на улицу в месте, не обнесенном эрувом, поскольку может случиться, что человеку станет слишком жарко в них, он снимет их, положит в карман и пронесет на расстояние в 4 локтя, тем самым нарушив запрет Торы. Изначально (лехатхила) в этом нужно следовать более строгому толкованию закона, но существует обычай придерживаться менее строгого толкования (см. Шульхан арух, 301, 37 и Биур Ѓалаха, там же).

Авторитеты расходятся во мнениях относительно особого полиэтиленового чехла, который надевают во время дождя на шляпу, чтобы защитить ее от влаги. Некоторые авторитеты запрещают пользоваться таким чехлом в субботу, поскольку он не является одеждой и предназначен только для того, чтобы защитить шляпу от дождя, а другие это разрешают, так как полагают, что и такой чехол можно считать одеждой. Тот, кто хочет придерживаться в этом более строгого толкования закона, вправе так поступить^[13].

[11]. По мнению Шульхан арух (301, 36), разрешается надевать любой предмет гардероба, даже если его надевают не так, как принято – например, если человек надевает на себя два ремня. Это разрешено потому, что каждый из ремней человек надевает, как обычно. Однако по мнению Рама, только если у некоторых людей принято так одеваться – например, надевать две рубашки или две пары носков одна на другую, – это считается обычным способом ношения одежды, и в субботу так разрешено выходить на территорию «общественного владения». Но поскольку надевать два ремня не принято, в субботу так делать запрещено.

[12]. По мнению Арух ѓа-шульхан (301, 53), любую одежду, в которой по сути закона разрешается выходить в субботу на территорию «общественного владения», но мудрецы запретили это из опасения, что эта одежда может упасть с человека, и он пронесет ее на расстояние 4 локтей, или что люди станут смеяться над ним, и он снимет ее, – любую такую одежду запрещено надевать только на территории, которая является «общественным владением» согласно Торе. И только женские украшения запрещено носить и на территории, имеющей статус кармелит (см. ниже, п. 14).

[13]. В Игрот Моше (Орах хаим, 1, 108-110) сказано, что в субботу запрещено выходить на улицу в полиэтиленовом чехле, надетом на шляпу, чтобы защитить ее от дождя, согласно сказанному в Шульхан арух, 301, п.п. 13 и 14, что любой предмет, предназначенный для того, чтобы защитить одежду, не считается одеждой, и в субботу в нем запрещено выходить на улицу. И поскольку такой чехол призван защитить шляпу, а не тело человека, и сам по себе не является одеждой и не украшает человека, его запрещено переносить в субботу. Таково же мнение Минхат Ицхак (3, 26); кроме того, он выражает опасение, что когда дождь кончится, человек может снять этот чехол со шляпы и пронести его по «общественному владению» на расстояние 4 локтей. Однако по мнению рава Шломо-Залмана Ойербаха, если речь идет об особом чехле, который сделан специально для того, чтобы надевать его на шляпу, и который не снимают, когда дождь кончается, то подобный чехол считается одеждой, и в субботу разрешается выходить в нем на территорию «общественного владения» (см. Шмират шабат ке-ѓилхата, 18, прим. 46). И поскольку это сомнение касается постановления мудрецов – ведь даже те авторитеты, которые это запрещают, согласны, что речь идет о запрете, установленном мудрецами, так как это не является обычным способом перенесения предметов, и это действие относится к категории мелаха ше-эйна цриха ле-гуфа (см. выше, гл. 3, прим. 6), и по мнению многих авторитетов, в наши дни не существует «общественного владения» согласно Торе, – по всем этим причинам в данном случае можно придерживаться менее строгого толкования закона.

11. Какие предметы считаются второстепенными по отношению к одежде; закон, касающийся запасных пуговиц

Все, что принято прикреплять к одежде – например, карманы или пуговицы, – также считается частью одежды, и, подобно самой одежде, является второстепенным по отношению к телу человека. На все это не распространяется запрет перенесения предметов из одного владения в другое. И хотя, если в субботу человек возьмет в руки пуговицы и пройдет с ними по «общественному владению», он нарушит запрет ѓоцаа, пуговицы и карманы, пришитые к одежде, считаются частью одежды и являются второстепенными по отношению к ней. Подобным же образом, этикетка, пришитая к одежде, считается частью одежды и является второстепенной по отношению к ней. Разрешается также надевать куртку с прикрепленным к ней капюшоном, даже если капюшон откинут назад, и человек не намеревается его надевать, поскольку капюшон считается частью куртки. Предметы, которые человек обычно прикрепляет к одежде, чтобы украсить ее, также считаются частью одежды. Такими предметами могут быть пуговицы на отворотах пиджака или перо, украшающее шляпу или одежду.

Что же касается запасных пуговиц, то в связи с ними возникает вопрос. Ведь они не являются необходимыми для одежды и не украшают ее. Эти пуговицы пришивают так, чтобы их не было видно, и если одна из пуговиц на одежде оторвется, то у человека будет запасная пуговица, которую он сможет пришить вместо нее. Есть мнение, что поскольку запасные пуговицы не являются необходимыми для одежды, но обладают значимостью, в субботу запрещено выходить с ними на территорию «общественного владения» (см. Хаей адам, 56, 3). Но по мнению большинства авторитетов, разрешается выходить на улицу в одежде, к которой пришиты такие пуговицы, ведь поскольку их обычно пришивают к одежде, они считаются ее частью и являются второстепенными по отношению к ней. Тот же самый закон распространяется и на петлю, за которую вешают пальто или куртку – если такая петля оторвалась с одной стороны, она не имеет значимости и является второстепенной по отношению к самому пальто, даже если человек намеревается позднее пришить ее обратно, и в субботу разрешается выходить в пальто с такой петлей на территорию «общественного владения». И поскольку эта полемика касается постановления мудрецов, практический закон соответствует мнению тех авторитетов, которые придерживаются менее строгого толкования закона^[14].

[14]. По отношению к запасным пуговицам действует тот же самый закон, что и по отношению к петлям для пуговиц или для ремня, оторвавшимся с одной стороны. По мнению Хаей адам (56, 3), если человек намеревается позднее пришить оторвавшуюся петлю, это значит, что он придает ей значение, и поскольку в данный момент она не является необходимой для одежды, к которой пришита, получается, что, надевая эту одежды и выходя с ней на территорию «общественного владения», человек нарушает запрет ѓоцаа. В отношении такой петли действует тот же самый закон, что и в отношении пришедшего в негодность цицита, как объясняется в Шульхан арух (301, 30). Тот же самый закон распространяется и на одежду с петлей, за которую ее вешают на вешалку, если эта петля оторвалась с одной стороны. Ведь поскольку теперь за эту петлю одежду повесить невозможно, в такой одежде запрещено выходить на территорию «общественного владения». Так считает Мишна брура (301, 150), и так написано в Шмират шабат ке-ѓилхата, 18, п.п. 33, 42, 44. А некоторые авторитеты предлагают такое решение проблемы: человек должен иметь намерение не пришить эту петлю обратно, а выкинуть ее и вместо нее пришить новую. Таким образом, она утратит для него значимость и будет считаться второстепенной по отношению к самой одежде, и тогда он сможет надеть эту одежду, выходя на территорию «общественного владения». А многие авторитеты считают, что подобные петли не имеют значимости и всегда второстепенны по отношению к одежде, к которой пришиты, и только если они сделаны из золотой пряжи, они имеют самостоятельную значимость, и тогда, если они не являются необходимыми для этой одежды, в такой одежде запрещено выходить на территорию «общественного владения». И так пишут Шульхан арух (301, 47), Теѓила ле-Давид (32), Арух ѓа-шульхан (107) и другие авторитеты. Так или иначе, представляется, что и те авторитеты, которые это запрещают, признают, что речь идет только о запрете, установленной мудрецами, поскольку это не является обычным способом ношения одежды, и это относится к категории мелаха ше-эйна цриха ле-гуфа (см. выше, гл. 3, прим. 6), и потому это сомнение относится лишь к постановлению мудрецов (однако слова Шульхан аруха о цицит, приведенные в 301, 30, требуют дальнейшего изучения. Ведь можно сказать, что если человек идет по «общественному владению» в циците, пришедшем в негодность, то считается, что он носит этот цицит обычным способом, и такое действие не принадлежит к категории мелаха ше-эйна цриха ле-гуфа. Ведь заповедь о циците подразумевает, что кисти цицит должны быть прикреплены к одежде, и именно так их следует носить. И даже если кисти цицит пришли в негодность, человек хочет принести цицит домой, чтобы исправить кисти, и получается, что он переносит цицит по «общественному владению» обычным способом. Это отличается от рассматриваемого здесь случая, когда человек выходит на улицу и возвращается домой в одежде с оторванной петлей или пуговицей, совершенно не думая о них. Получается, что это действие относится к категории мелаха ше-эйна цриха ле-гуфа, и возникает проблема нарушения запрета ѓоцаа, поскольку петли и петли или пуговицы обычно не используют таким образом).

12. Предметы, необходимые для тела – очки и медицинские повязки

В субботу разрешается выходить на территорию «общественного владения» не только в одежде, поскольку она является второстепенной по отношению к телу человека, но и с другими предметами, необходимыми для тела, так как и они считаются второстепенными по отношению к телу (см. Шульхан арух, 301, 22). Например, человеку со слабым слухом разрешается выходить на территорию «общественного владения» с заушным слуховым аппаратом (см. выше, гл. 17, п. 3), а близорукому разрешается надевать очки, поскольку они второстепенны по отношению к его телу. Но запрещено выходить на территорию «общественного владения» в солнечных очках, так как существует опасение, что если человек окажется в месте, где нет солнца, он положит солнечные очки в карман и таким образом нарушит запрет перенесения предметов. Но если солнечные очки необходимы человеку из-за больных глаз, и он не снимает их даже там, где нет солнца, то ему разрешается выходить в них на территорию «общественного владения». Даже если солнечные очки насаживаются на обычные, и в тени человек поднимает линзы солнечных очков, не снимая их с обычных, в таких очках разрешается выходить на территорию «общественного владения», поскольку нет опасения, что человек станет переносить солнечные очки в руках или в кармане (см. Шмират шабат ке-ѓилхата, 18, 18).

Пластырь, приклеенный к телу, или повязка, наложенная на него, чтобы вылечить рану или закрыть ее, считаются предметами, необходимыми для тела, и с ним разрешено выходить на территорию «общественного владения». Подобным же образом, если у человека болит рука, ему разрешается в субботу выходить на территорию «общественного владения» с наложенной на руку косыночной повязкой. А тот, у кого болит ухо, может выйти на улицу с ватой в ухе. Разрешается также выходить на улицу с ортодонтическими брекетами на зубах. Все перечисленное необходимо для тела и является второстепенным по отношению к нему (см. Шульхан арух, 301, 28; Мишна брура, 108; Шмират шабат ке-ѓилхата, 34, 29).

13. Палка для ходьбы, собака-поводырь и инвалидная коляска

Если человек хромает, и ему необходима палка для ходьбы, то ему разрешается выходить с палкой на территорию «общественного владения», поскольку палка считается для него подобной обуви, ведь без нее он не может ходить. Но если он в состоянии ходить без палки, даже если для него это очень трудно, то ему запрещено выходить на улицу с палкой (см. Шульхан арух, 301, 17).

Если слепой, который в будни ходит с палкой, в состоянии ходить и без нее, то палка считается для него ношей, и ему запрещено выходить с ней туда, где нет эрува (см. Шульхан арух, 301, 18). Если же он абсолютно не способен ходить без палки – например, если он не знает, куда ему идти, – то ему разрешается выходить на улицу с палкой (см. Арух ѓа-шульхан, 301, 72)^[15].

Слепому разрешено выходить на территорию «общественного владения» с собакой-поводырем. Хотя слепой держится за поводок собаки, это не является нарушением запрета, ведь поскольку поводок постоянно надет на собаку, он является второстепенным по отношению к ее телу, и не считается, что слепой «переносит» его (см. Игрот Моше, Орах хаим, 1, 45; Шмират шабат ке-ѓилхата, 18, прим. 62, и выше, гл. 20, п. 2).

Инвалид, прикованный к инвалидной коляске с ручным управлением, может самостоятельно выезжать на этой коляске на территорию «общественного владения», потому что для него коляска считается подобной обуви (см. Шульхан арух, 301, 16-17; Игрот Моше, Орах хаим, 4, 90). Но если он не может самостоятельно вращать колеса коляски, ее запрещено катить, подобно тому, как запрещено нести по «общественному владению» или кармелит младенца, который не умеет ходить (см. Мишна брура, 308, 153). Однако ради исполнения заповеди можно попросить нееврея катить инвалида в коляске, поскольку в таком случае речь идет о двойном запрете мудрецов (швут де-швут), который разрешено нарушать в субботу в случае крайней необходимости и ради исполнения заповеди (см. выше, гл. 9, п. 11)^[16].

[15]. В наши дни слепых учат постоянно пользоваться палкой для ходьбы, и они настолько привыкают к ней, что, по ощущению, не могут без нее обойтись даже в знакомом месте. Поэтому им, вероятно, можно разрешить ходить с палкой даже в знакомом месте.

[16]. Некоторые законоучители выражают сомнение, разрешено ли инвалиду, который способен катить свою коляску самостоятельно, выезжать в субботу на территорию «общественного владения» (см. Шмират шабат ке-ѓилхата, 34, 27); ведь не исключено, что даже когда инвалид сам катит коляску, она не считается второстепенной по отношению к нему. И основной закон соответствует мнению авторитетов, толкующих закон менее строго.

По мнению многих авторитетов, просить нееврея катить инвалида в коляске разрешено только в кармелит. Дело в том, что, по их мнению, инвалидная коляска не является второстепенной по отношению к человеку, а потому перевозить ее в субботу из одного владения в другое запрещено согласно Торе; значит, в «общественном владении» он нарушает только постановление мудрецов (швут). Но можно сказать, что коляска все же второстепенна по отношению к инвалиду, сидящему в ней, а поскольку существует правило: «Живое существо несет самого себя», получается, что перевозка инвалидной коляски запрещена только согласно постановлению мудрецов. Закон в этом случае идентичен закону по отношению к человеку, лежащему на кровати – тот, кто вывозит его на территорию «общественного владения», нарушает запрет, установленный мудрецами (см. трактат Шабат, 93б). А значит, можно попросить нееврея катить инвалида, сидящего в коляске, и по «общественному владению». Вероятно, можно также сказать, что инвалид рассматривается с точки зрения Ѓалахи как больной, ради нужд которого в субботу мудрецы разрешили просить нееврея выполнить запрещенную работу (мелаха).

14. Ювелирные украшения

Как мы уже говорили, общее правило таково: запрет перенесения предметов из одного владения в другое (ѓоцаа) не распространяется на предметы, вторичные по отношению к телу человека, поэтому в субботу разрешено выходить на территорию «общественного владения» в любой одежде. Исходя из этого, поскольку ювелирные изделия украшают человека, они считаются второстепенными по отношению к его телу, если они надеты на тело или прикреплены к одежде, и на них не распространяется запрет перенесения из одного владения в другое.

Однако мудрецы опасались, что женщина захочет показать свои украшения подруге, снимет их с себя, возьмет в руки и, забыв о субботнем запрете, пронесет по «общественному владению» на расстояние 4 локтей, тем самым нарушив запрет Торы. Поэтому мудрецы запретили в субботу выходить на улицу в таких украшениях, в отношении которых есть опасение, что женщина захочет показать их подруге. К ним относятся серьги, браслеты, кольца, цепочки и обручи для волос.

Но уже в период ранних законоучителей среди женщин бытовал обычай надевать украшения в субботу, и в отношении этого обычая мнения законоучителей разделились. Одни говорят, что, по сути закона, в нем есть нарушение запрета, установленного мудрецами, однако раввины не препятствовали этому, потому что этот обычай распространился во всем народе Израиля, и можно было представить себе, что даже если авторитеты выразят протест, женщины все равно продолжат следовать этому обычаю. Поэтому раввины предпочли не объявлять о своем запрете всенародно, так как лучше, чтобы женщины нарушали его по ошибке, нежели преднамеренно.

Другие законоучители оправдывают женщин, соблюдающих этот обычай, и объясняют, что мудрецы запретили надевать в субботу ювелирные изделия только из опасения, что женщина может пронести их по «общественному владению» на расстояние 4 локтей и тем самым нарушить запрет Торы. Однако в наши дни, когда, по мнению многих авторитетов, «общественного владения» согласно Торе не существует, даже если украшения пронесут на расстояние 4 локтя, это не будет нарушением запрета Торы. Из этого следует, что нет нужды налагать запрет на ношение украшений в субботу, потому что не налагают один запрет на другой.

Третьи законоучители утверждают, что в наши дни ювелирные изделия не являются редкостью, и нет опасения, что женщина снимет их на улице, чтобы показать подруге, поэтому разрешается носить украшения даже на территории, имеющей статус «общественного владения» согласно Торе.

И поскольку этот запрет является исключительно постановлением мудрецов, в его отношении можно придерживаться менее строгого толкования закона. Поэтому в субботу женщины носят украшения даже в тех местах, где нет эрува^[17].

[17]. По мнению Рифа и Рамбама, в любом месте, не являющемся «частным владением», женщине запрещено носить такие украшения, которые она может снять и показать подруге. Шульхан арух (303, 18) приводит это мнение как основное. Исходя из этого, в наши дни запрещено в субботу выходить на улицу в украшениях, и таково мнение Роша и Рана. Но авторитеты не препятствуют этому, поскольку лучше, чтобы женщины нарушали этот запрет по ошибке, нежели преднамеренно. А по мнению Рамбана и Рашба, украшения запрещено носить даже на территории, обнесенной эрувом, так как женщина может забыть о субботнем запрете и выйти в них на территорию «общественного владения». В отличие от этого, в Тосафот (к трактату Шабат, 64б) автор комментария Трума объясняет, что в наши дни, когда не существует «общественного владения» согласно Торе, нет запрета носить украшения в субботу (однако в прим. 9 я объяснил, что, по мнению всех авторитетов, междугородние дороги и сегодня считаются «общественным владением» согласно Торе. В таком случае, почему авторитеты не опасались, что если в субботу женщина выйдет на такую дорогу в украшениях, она нарушит запрет Торы? Это можно объяснить так: в период ранних законоучителей женщины не ходили по дорогам между городами, а во времена Талмуда – ходили, и потому мудрецы постановили, чтобы они не носили украшения). А поздние законоучители пишут, что сегодня украшения не являются редкостью, и женщины обычно не показывают их друг другу на территории «общественного владения», поэтому в наши дни в субботу можно выходить на улицу в украшениях. И таков общепринятый обычай. И все же некоторые авторитеты утверждают, что изначально (лехатхила) желательно придерживаться более строгого толкования закона, согласно которому в субботу не следует выходить в украшениях в место, не обнесенное эрувом.

Следует также отметить, что мудрецы запретили надевать в субботу украшения еще и потому, что в прежние времена женщины после дней ниды окунались в колодцы или источники, и существовало опасение, что они могут перед этим снять украшения и пройти с ними расстояние в 4 локтя до места окунания. А в Шмират шабат ке-ѓилхата (18, прим. 55) сказано, что поскольку в наши дни женщины окунаются в микве, расположенные в зданиях, являющихся «частным владением», такое опасение больше не возникает.

15. Часы, ключ, удостоверение личности и лекарства

В отношении наручных часов мнения законоучителей разделились. Есть мнение, что в субботу можно выходить с наручными часами в «общественное владение», только если они служат одновременно и украшением. Проверить это можно, увидев, как человек поступает с этими часами, когда они останавливаются. Если он их снимает, это означает, что они не являются украшением, и человек, как правило, надевает их на руку только для того, чтобы узнать, который час. А поскольку такие часы не являются «предметом, необходимым для тела», в субботу запрещено выходить в них на территорию «общественного владения». Но если часы так красивы, что человек не снимает их, даже когда они остановились – например, если они золотые, – то они считаются украшением, и в них разрешается выходить на территорию «общественного владения».

А многие авторитеты полагают, что поскольку часы надевают на тело, подобно одежде, и если у человека на руке нет часов, он чувствует себя так, словно в его костюме чего-то недостает, и поскольку человек пользуется часами, когда они надеты на его руку, то получается, что часы второстепенны по отношению к его телу, и закон рассматривает их как предмет гардероба или украшение. А значит, с часами на руке разрешается выходить в «общественное владение». И основной закон соответствует мнению тех авторитетов, которые придерживаются менее строгого толкования, но если человек следует более строгому толкованию, то он достоин благословения^[18].

Человек, который живет или гостит в месте, не обнесенном эрувом, и должен взять с собой ключ, выходя из дома, сталкивается со сложной проблемой. В этом случае авторитеты предлагают такое решение: он может использовать ключ как застежку для пояса. Это означает, что нужно нанизать ключ на шнурок, а затем завязать шнурок «бантиком» и надеть его на пояс, чтобы ключ служил своеобразной застежкой. Так человек сможет выйти на территорию «общественного владения» (см. Шмират шабат ке-ѓилхата, 18, 49-50. И см. выше, прим. 11).

В некоторых местах человеку запрещено ходить по улицам, не имея при себе удостоверение личности или паспорт. Если в субботу человеку крайне необходимо выйти на улицу, или если это нужно ради исполнения заповеди, то он должен взять с собой удостоверение личности, неся его иным способом, чем обычно (бе-шинуй) – например, положив его на голову под головной убор или на тело под рубашку, так, чтобы его удерживал ремень. Такое перенесение является нарушением двойного запрета мудрецов (швут де-швут), и мудрецы разрешают это в случае крайней необходимости или ради исполнения заповеди (см. выше, гл. 9, п. 11).

Подобным же образом, если врач велел больному не выходить из дома без определенного лекарства, то больной, если он находится в месте, не обнесенном эрувом, может выйти из дома в случае крайней необходимости или ради исполнения заповеди, взяв лекарство с собой, при условии, что он понесет его иным способом, чем обычно. И если человеку это необходимо, то желательно, чтобы он не останавливался в «общественном владении», а шел без остановки до «частного владения», в которое направлялся (см. Шмират шабат ке-ѓилхата, 40, 7; выше, прим. 4)^[19].

Если в месте, не обнесенном эрувом, людям необходимо из соображений безопасности иметь при себе оружие и мобильный телефон, то им разрешается выносить эти предметы на территорию, куда люди обычно выходят в субботу. При этом телефон следует нести иным способом, чем обычно (бе-шинуй), а оружие – обычным способом, поскольку нести его каким-либо иным способом опасно. Но запрещено брать с собой оружие или рацию на прогулку. Ниже (в гл. 27, п. 17) этот закон будет разъяснен подробно.

[18]. Первому мнению соответствует написанное в Шмират шабат ке-ѓилхата (18, 27), однако там сказано, что если человек придерживается менее строгого толкования закона, ему есть на чье мнение положиться. А из сказанного в Минхат Ицхак (1, 67) следует, что запрещено надевать даже золотые часы. В отличие от этого, рав Шломо-Залман Ойербах придерживается менее строгого толкования закона, как сказано в Шмират шабат ке-ѓилхата (18, прим. 113). В Игрот Моше (Орах хаим, 1, 111) также сказано, что, по сути закона, это разрешено. А в месте, обнесенном эрувом, даже те, кто обычно не полагается на эрув в виде «подобия ворот» в отношении улиц, ширина которых достигает 16 локтей, могут положиться на менее строгое толкование закона, когда речь идет о наручных часах.

[19]. Все авторитеты согласны, что если человек выполняет какое-либо запрещенное в субботу действие иным способом, чем обычно, то он нарушает только постановление мудрецов (швут); к тому же, следует учесть и мнение тех авторитетов, которые считают, что в наши дни «общественное владение» получает такой статус только согласно постановлению мудрецов, а значит, описанное в тексте действие является нарушением двойного постановления мудрецов (швут де-швут). Авторитеты приводят еще один довод: когда человек несет удостоверение личности, это мелаха ше-эйна цриха ле-гуфа (см. выше, гл. 3, прим. 6), так как он нуждается не в самом удостоверении, а лишь в том, чтобы оно помогло ему избежать проблем. Что же касается перенесения лекарства, то в этом случае трудно сказать, что человек нуждается не в нем самом (см. Циц Элиэзер, 13, 34). Таким образом, по мнению тех авторитетов, которые считают, что в наши дни существует «общественное владение» согласно Торе, в данном случае нельзя следовать менее строгому толкованию закона, поэтому желательно, чтобы при этом человек не останавливался на территории «общественного владения», как объясняется выше, в прим. 4. И изначально (лехатхила) с удостоверением личности следует поступать так же.

Жемчужины Ѓалахи פניני הלכה