Помимо заповеди Торы брать в Суккот ветки плакучей ивы и присоединять их к лулаву (см. выше, гл. 4, п. 1), существует и другая заповедь, соответствующая традиции, передаваемой от учителя к ученику начиная с Моше рабейну (ѓалаха ле-Моше ми-Синай). Согласно этой заповеди, в дни Суккота нужно приносить в Храм длинные ветки плакучей ивы и обставлять ими жертвенник с двух сторон – так, чтобы верхушки склонялись над ним. Когда ветки ивы несли в Храм, коѓены трубили в шофар согласно порядку трубления ткиа-труа-ткиа[1]. Так происходило в каждый из семи дней праздника, кроме субботы, когда жертвенник не обставляли ветками ивы. Если же Ѓошана раба приходился на субботу (во времена Храма, до составления календаря, это было возможно – пер.), то в эту субботу исполняли заповедь обставлять жертвенник ветками ивы, так как это – основная заповедь Ѓошана раба. А для того чтобы избежать нарушения субботних запретов, ветки срезали до наступления субботы и, чтобы они не высохли, клали в специальные золотые тазы, наполненные водой, а на следующий день обставляли этими ветками жертвенник с двух сторон (см. трактат Сукка, 45а)[2].
Впоследствии, продолжая эту традицию, пророки установили обычай, согласно которому заповедь с ветками плакучей ивы следовало исполнять повсеместно, а не только в Храме, причем не только обходя с этими ветками биму в синагоге, но и ударяя ими о землю. После разрушения Храма народ Израиля продолжал соблюдать установленный пророками обычай в Ѓошана раба обходить биму с ветками ивы и ударять ими о землю, – в память о Храме. И хотя в Храме заповедь с ветками ивы исполняли в каждый из семи дней праздника Суккот, после его разрушения этот обычай стали соблюдать лишь один день. Для этого выбрали именно седьмой день праздника, потому что заповедь с ветками ивы является основной заповедью седьмого дня, и в Храме в этот день коѓены обходили жертвенник с ветками ивы в руках не один раз, как в другие дни, а семь. Мудрецы Каббалы объясняют, что между седьмым днем Суккота и заповедью с ветками ивы существует глубокая внутренняя связь.
Этот обычай имеет столь большое значение, что, как говорят некоторые амораи, даже после разрушения Храма, когда месяцы еврейского года еще освящал бейт дин, первый день Рош ѓа-Шана не устанавливали на воскресенье, чтобы седьмой день праздника Суккот не пришелся на субботу, поскольку иначе в этот день – то есть в Ѓошана раба – нельзя было бы исполнить обычай с ветками ивы (см. трактат Сукка, 43б). А когда последний бейт дин в Земле Израиля составил еврейский календарь, он сделал это таким образом, чтобы Ѓошана раба никогда не выпадал на субботу и народу Израиля не пришлось отказываться от исполнения этого обычая (так пишут Ран и Левуш; и см. «Жемчужины Ѓалахи», Малые праздники и памятные дни, гл. 1, п. 3).
Принято считать, что среди арбаат ѓа-миним ива намекает на самых простых евреев, не имеющих «ни вкуса, ни аромата», то есть не отличающихся ни усердным изучением Торы, ни добрыми делами; и Тора заповедала присоединить ветки ивы к трем другим видам растений только для того, чтобы показать нам, что и такие евреи имеют право существовать в народе Израиля (см. Мидраш Ваикра раба, 30, 12; выше, гл. 4, п.п. 2-3). В таком случае, возникает вопрос: зачем же исполнять заповедь с помощью одной лишь ивы? Дело, однако, в том, что в иве сокрыт еще один аспект – именно потому, что она лишена приятного вкуса и аромата, она символизирует еврея, который совершил покаяние и возвратился к Всевышнему. Этот еврей осознает, как он на самом деле ничтожен и сколько у него недостатков, и знает, что, лишь приблизившись к Святому Благословенному, он сможет спастись. С этой точки зрения совершивший покаяние даже ближе к Всевышнему, чем совершенные праведники. Ведь праведники существуют в этом мире благодаря своим добрым деяниям и не нуждаются в особом содействии с Небес, а тот, кто возвратился к Всевышнему, знает, что целиком и полностью зависит от Него. Несмотря на грехи, которые он совершил, Всевышний милостиво принял его покаяние, поэтому еврей, раскаявшийся в своих грехах, находится ближе к Нему и теснее с Ним связан. Об этом сказали наши мудрецы (в Вавилонском Талмуде, трактат Брахот, 34б): «Там, где стоят евреи, совершившие покаяние, не стоят даже полные праведники».
После того как в Рош ѓа-Шана и Йом Кипур мы приложили огромные усилия, чтобы совершить полное покаяние с помощью молитвы и поста, в Ѓошана раба мы скромно обращаемся с мольбой к Всевышнему, держа в руках ветки плакучей ивы. Ибо теперь мы раскаялись в своих грехах и знаем, что наше спасение зависит исключительно от Него. Поэтому ветки ивы называются также ѓошанот (הושענות, букв. «моления о спасении») – это намек на то, что, преисполнившись скромности, которая свойственна иве, мы удостоимся спасения. Обычай ударять ветками ивы о землю тоже выражает нашу готовность принизить свою гордыню и укротить дурное начало (йецер ѓа-ра), чтобы служить Всевышнему непогрешимо, с чистым сердцем.
[2]. По сути закона, опасение нарушения субботы было связано только с лулавом, так как заповедь лулава должен исполнять каждый еврей, поэтому мудрецы опасались, что некоторые люди по незнанию понесут в субботу лулав через общественное владение (ршут ѓа-рабим) на расстояние 4 ама или больше, что является нарушением субботнего запрета, – тогда как заповедь приносить в Храм ветки ивы и обставлять ими жертвенник, согласно традиции, передаваемой от учителя к ученику начиная с Моше, исполняли только коѓены в Храме. Кроме того, можно утверждать, что даже согласно установленному пророками обычаю, по которому все евреи должны повсеместно исполнять заповедь с ветками ивы в каждый из дней Суккота, не было опасения, что будет нарушена суббота, так как синагогальные старосты приносили ветки в синагогу до наступления субботы, а ѓалахических вопросов, пригодны ли эти ветки для исполнения заповеди, не возникало, поэтому не было надобности нести их к раввину, и пророки не опасались, что исполнение этой заповеди в субботу приведет к нарушению субботних запретов. Тем не менее, если бы в субботу все евреи исполняли заповедь с ветками ивы, не упомянутую в Торе, могло бы показаться, что этой заповеди придается большее значение, нежели заповеди лулава, приведенной в Торе, и именно по этой причине заповедь с ветками ивы не исполняли в субботу (см. трактат Сукка, 44а). Но если день Ѓошана раба приходился на субботу, то заповедь с ветками ивы исполняли в Храме, чтобы весь народ увидел, как она важна. Ведь поскольку она относится к категории заповедей ѓалаха ле-Моше ми-Синай, она отчасти считается заповедью Торы (см. там же, 43б).
