На основе вышесказанного можно глубже понять смысл женской молитвы. Любая молитва имеет два аспекта – личный и общенародный. В личном аспекте молящийся обращается к своему Создателю, и просит его о милости и милосердии. А в общенародном аспекте молитва служит выражением неразрывной связи между Всевышним и народом Израиля, благодаря которой Имя Его освящается в мире и все творения удостаиваются благословения свыше. Общенародный аспект молитвы – это прямое продолжение храмовых жертвоприношений, поэтому молитвы были установлены в память о ежедневных жертвах, приносившихся на храмовом жертвеннике утром и в сумерки.
Порой между личным и общенародным аспектами может возникнуть конфликт. С личной точки зрения было бы желательно, чтобы молитва изливалась свободно из глубины человеческой души, не имея точного канона и установленного времени. Так человек сможет выразить свое пламенное стремление приникнуть к Господу. Именно так было принято поступать в эпоху Первого Храма. Между тем, мужи Великого собрания в своих постановлениях подчеркивали именно общенародный аспект, поскольку понимали, что если молитва будет лишена строгого канона, большинство людей из-за груза повседневных забот не станут читать даже личную молитву. Более того, естественные чувства нередко имеют недостатки и изъяны, а если человек молится вместе с общиной, эти недостатки восполняются и его молитва становится целостной. Поэтому мужи Великого собрания постановили, что молитва, как и ежедневные храмовые жертвоприношения, должна иметь постоянное время. Они также составили молитвенный канон, в котором упоминаются все важнейшие ценности еврейского народа. Текст молитвы написан во множественном числе, и, согласно постановлению мудрецов, читать его следует в синагоге в миньяне, поскольку главное достоинство еврейского народа заключается в том, что он способен раскрыть святость, заложенную в общине, тем самым освящая Имя Господа в мире.
Однако поскольку акцент был поставлен на общенародном и общечеловеческом аспекте молитвы, личный аспект, выражающий естественное горячее чувство, мог пострадать от этого. Об этом нас предупреждает рабби Шимон, говоря: «Пусть молитва твоя будет не повинностью, но [искренней просьбой] о милосердии и мольбой, обращенными к Всевышнему» (Пиркей авот, 2:13). А вот что сказал в связи с этим рабби Элиэзер: «Если молитва человека – повинность, она не может быть искренней мольбой о милосердии» (Вавилонский Талмуд, трактат Брахот, 28б).
Тем не менее, мудрецы подчеркивают именно общенародный и универсальный аспект молитвы, чтобы таким образом укрепить принцип веры, который мы реализуем в нашей жизни. С этой точки зрения молитва является прямым продолжением храмовых жертвоприношений: подобно тому, как жертвы выражали связь народа Израиля и всего мира с Господом, так и молитва служит публичным выражением этой неразрывной связи во всех еврейских общинах мира. В эпоху Второго Храма даже на храмовой территории была расположена синагога, где проводились общественные молитвы. И хотя личное чувство может из-за этого отступить на второй план, тем не менее, следует учитывать, что общественная молитва, читаемая в установленное время, оказывает огромное воздействие как на весь мир, так и на каждого отдельного человека. Поэтому мудрецы предпочли установить для молитвы строгий канон и четкие рамки (см. выше, гл. 1, п. 8)[4].
