По мнению Шульхан арух (Орах хаим, 451, 6), посуду, которая иногда используется как «первый сосуд», а иногда – как «второй», нужно кошеровать в соответствии с наиболее частым способом ее использования. Если ею пользовались в основном как «вторым сосудом», то и кошеровать ее можно во «втором сосуде». Подобно тому, если иногда пища готовилась в этой посуде на огне без жидкости, но чаще всего ею пользовались как «первым сосудом» (то есть готовили жидкую пищу на огне), то ее можно откошеровать в «первом сосуде». А если ею иногда пользовались как «первым сосудом», но чаще всего в нее клали холодную пищу, то ее нужно кошеровать как посуду для холодной пищи. Однако Рама считает, что решающим фактором в данном случае является не самое частое использование, а наиболее глубоко впитавшийся в посуду вкус.
Например, если ложкой чаще всего едят суп из «второго сосуда», но иногда ею помешивают пищу, которая готовится на огне, то, по мнению Шульхан арух, ее следует кошеровать соответственно самому частому способу ее использования, то есть ее можно окунуть в кипяток во «втором сосуде»; а по мнению Рама, ее следует кошеровать в «первом сосуде», так как именно в «первом сосуде» вкус пищи впитался в нее наиболее глубоко.
Мнение Рама объясняется тем, что если посуда хотя бы один раз впитала вкус достаточно глубоко, устранить его можно исключительно тем же самым способом. Мнение же Шульхан арух основано на том, что посуду следует кошеровать как минимум через двадцать четыре часа после того, как она впитала вкус запрещенной пищи, так как по прошествии этого времени впитавшийся в нее вкус портится; поэтому согласно Торе нет необходимости кошеровать эту посуду, и только мудрецы постановили, что любая посуда, впитавшая вкус запрещенной пищи, нуждается в кошеровании. Ведь если бы они разрешили пользоваться посудой, впитавшей запрещенный вкус более двадцати четырех часов назад, то возникло бы опасение, что люди по ошибке станут пользоваться такой посудой, даже не подождав двадцати четырех часов. Однако мудрецы требуют откошеровать такую посуду в соответствии с самым частым способом ее использования, а не с тем способом, при котором вкус впитался в нее наиболее глубоко.
На практике, изначально (лехатхила) в этом вопросе принято придерживаться более строгого толкования закона и кошеровать посуду в соответствии с тем способом использования, при котором вкус впитался в нее наиболее глубоко. Более того, даже если этот способ состоит в том, что в посуду наливают жидкую горячую пищу, по распространенному сегодня обычаю такую посуду, как и всякую другую, кошеруют путем погружения в «первый сосуд» с кипящей водой, стоящий на огне. Это избавляет нас от опасения, что, возможно, этой посудой когда-то пользовались как «первым сосудом», стоящим на огне, а потом об этом забыли. Тем не менее, в случае крайней необходимости можно, согласно менее строгому толкованию закона, откошеровать посуду в соответствии с наиболее частым способом ее использования (см. Мишна брура, 551, 47; Каф ѓа-хаим, 100).
А посуду, в которой иногда готовят пищу на огне без жидкости, но чаще всего ею пользуются как «первым сосудом», достаточно откошеровать путем легкого прокаливания даже согласно мнению Рама (см. Мишна брура, 48). Если же возникает опасение, что даже легкое прокаливание нанесет этой посуде непоправимый ущерб, то такой случай относится к категории бедиавад, поэтому ее можно откошеровать, погрузив в кипяток в «первом сосуде», стоящем на огне, соответственно наиболее частому способу ее использования (см. Каф ѓа-хаим, 108)[7].
