Подробное перечисление грехов во время исповеди имеет особое значение, так как оно помогает молящемуся глубже ощутить чувство раскаяния. Так считает рабби Йеѓуда бен Баба, и его мнение основано на исповеди, которую произнес наш учитель Моше после того, как сыны Израиля совершили грех поклонения Золотому тельцу. В Торе (Шмот, 32:31) об этом сказано: «И возвратился Моше к Господу, и сказал: о, совершил народ сей грех великий: они сделали себе божество золотое». С другой стороны, подробное перечисление грехов можно рассматривать как оскорбление Небесной Славы, поскольку, совершая покаяние, мы стремимся приуменьшить значение греха, а разговор о нем, напротив, его возвышает. Кроме того, одной из основ покаяния является стыд, который мы испытываем при мысли о грехе. Наши мудрецы сказали об этом (в Вавилонском Талмуде, трактат Брахот, 12б): «Всякому, кто согрешил и стыдится этого, прощаются все грехи». А если человек открыто заявляет о своем грехе, то может показаться, что он его не стыдится. Поэтому рабби Акива считает, что читающий исповедь не должен уточнять, в чем именно заключаются его грехи, ибо сказано (Теѓилим, 32:1): «Счастлив тот, чье преступление прощено, чей грех сокрыт».
На практике, чтобы исполнить заповедь исповеди, достаточно произнести всего одну фразу: «Я согрешил, и виновен пред Тобой, и совершил преступления», не указывая, в чем именно заключается грех. И разумеется, эту заповедь можно исполнить, произнеся текст исповеди, приведенный в молитве («Мы виновными были, изменяли…» и т.д.). А если человек знает, что подробное описание греха поможет ему достичь более глубокого раскаяния, то ему желательно сделать это шепотом. Например, если он ел некошерную пищу, он может сказать: «Я ел некошерное» (см. Шульхан арух, 607, 2; Виленский Гаон, там же; Шаар ѓа-циюн, 3)[5].
В свете вышесказанного, мудрецы (в трактате Йома, 86б) спорят: одни говорят, что человеку не подобает исповедоваться в грехах, которые он уже упоминал в исповеди в прошлый Йом Кипур, а если он исповедался в них еще раз, то в Писании о нем говорится: «Как пес возвращается на блевотину свою, так глупый повторяет глупость свою» (Мишлей, 26:11). А рабби Элиэзер бен Яаков считает: «Это еще похвальнее, ибо сказано (Теѓилим, 51:5): «Ибо преступления свои знаю я, и проступок мой всегда предо мной»». И таков практический закон: разрешено упоминать в исповеди грехи, в которых человек уже исповедался в прошлый Йом Кипур (см. Шульхан арух, 607, 4).
И можно сказать так: пока человек чувствует, что его покаяние неполно и грех еще не до конца стерся из его сердца, ему желательно исповедаться в этом грехе снова. Но если он чувствует, что покаяние доведено до конца и грех полностью стерт, то ему не следует упоминать его в исповеди еще раз, поскольку тем самым он показывает, что не верит в силу покаяния. Случается, что человек совершил полное покаяние, и грех полностью стерся из его сердца, а несколько лет спустя он вновь вспоминает об этом грехе и сокрушается, зачем он его совершил. Это объясняется тем, что раньше, когда этот человек находился на более низкой духовной ступени, совершенного им покаяния было достаточно для того, чтобы грех исчез, а теперь, когда он находится на более высокой ступени, где Божественный свет сияет ярче, прошлого покаяния уже не достаточно, чтобы полностью искоренить грех из его сердца. Поэтому он должен вновь исповедаться в этом грехе, чтобы стереть тот легкий след, который еще остался в его душе (см. Цидкат ѓа-цадик, 134, 67).
На первый взгляд, непонятно: как можно принять слова Шульхан арух о том, что нет нужды детализировать грех, если некоторые ранние законоучители пишут обратное? Вот какой ответ можно дать на этот вопрос: поскольку все молящиеся читают исповедь по тексту, напечатанному в молитвеннике («Мы виновными были, изменяли…» и т.д.), таким образом они исполняют заповедь согласно обоим мнениям. С одной стороны, в этом каноне исповеди грехи перечисляются очень подробно, поэтому молящиеся исполняют заповедь исповеди согласно мнению рабби Йеѓуды бен Бабы (см. Тосафот йешаним к трактату Йома, 86б); а с другой стороны, поскольку в исповеди имеется в виду весь еврейский народ, не считается, что тот, кто ее произносит, не стыдится своих собственных грехов, и они по-прежнему остаются «сокрытыми» (так пишут Даркей Моше и Рама, 607, 2). Поэтому я написал, что человек не обязан уточнять, какой именно грех он совершил, но если это способствует покаянию, это все-таки желательно сделать. И см. «Расширенные объяснения».
